"Евгений Гришковец. Все пьесы" - читать интересную книгу автора

в...в...в... ну, как ты хочешь.
Второй. Погоди, погоди, я хочу сказать...Ты же понимаешь, мне Австрия
или Швейцария... ну никуда... Просто как возвращаюсь... Домой... ДОМОЙ... И
понимаю, что там, ну там, жить я не могу, не хочу, среди всех этих... То
есть, понимаешь, не то чтобы мне дома плохо... Плохо, конечно, но не в этом
дело. Это не из-за того, что у меня в подъезде стены обоссаны... это было бы
просто... Просто когда я возвращаюсь - минимум неделю я всем собой ощущаю,
что жить не могу ни там, ни здесь. Самое лучшее - это аэропорты, вокзалы...
Это, конечно, пошло звучит... Но где жить? Допустим, не был я в какой-нибудь
стране, но понятно же, что и там не смогу... и там... И лучше в этом случае
не ездить никуда, а то возвращаюсь, и все виднее... и вонь в подъ-езде
заметнее, и рожи, и... на улицу выйти не могу. А про работу лучше и не
говорить. Работа...? Смысл, смысл надо поймать опять.
Первый. А я люблю ездить за границу. Я все поездки туда воспринимаю...
Как сказать?... Как сказать... как возможность... Вот послушай внимательно!
Как возможность там соскучиться по всему и всем здесь. Понимаешь? Здесь
устал, а тут раз, уехал куда-нибудь, а там красота. Всем улыбаешься ходишь.
Выучишь заранее "здрасьте - до свиданья" на их языке и... и с удовольствием
ходишь, здороваешься... Кафе, рестораны, набережные какие-то. Мне нравится,
понимаешь! Они там тебе рады, довольны тобой. Ведь у них шанс свою обычную,
скучную... может, даже несчастную жизнь кому-то показать. И ты всему рад...
На все говоришь: "Не может быть, как интересно!" Я это очень люблю. Но вот
неделя прошла.... другая..., все: надо домой - соскучился! Не по квасу, не
по пельменям. Просто соскучился по своей обычной, скучной... даже
несчастной, понимаешь, жизни.
Некоторое время молчат.
Второй. Я же ведь однажды уезжал навсегда.
Первый. Кому ты рассказываешь, думаешь, не помню... Вот тогда мы
напились будь здоров!
Второй. Я, когда решил, что уезжаю, и узнал, что все возможно... Я...
Очень счастливый период в жизни был. Я всем говорил, что уезжаю, прощался со
всеми, чтобы уже наверняка..., чтобы обратной дороги не было... А когда со
всеми распрощался, я вдруг почувствовал себя привидением... неуязвимым. Меня
уже никто не мог обидеть, ранить, задеть..., понимаешь. Хорошо! Или я вижу -
у кого-то из друзей беда и помочь надо..., но от меня помощи уже не ждут
и... не примут... от меня... Посмотрю, посмотрю, и а... а... а... (Машет
рукой.) Понимаю, что так нельзя, а все... и успокоился... хорошо!
Встречаешься с друзьями, и все не знают, как с тобой говорить: "Ты что, не
уехал еще?" А в глазах у всех тревога и вопрос... к кому-то: "А мы почему не
едем? Мы-то че не едем?" И обида! Обида... часто... А мне хорошо. Всем, кого
встречал, - плохо, а мне хорошо. Я понял... Например... Вот видел иностранцы
на Красной площади... Ветер, холод, январь, снег колючий такой, минус
двадцать градусов. А они такие забавные, щебечут..., в кепочках, в шапках с
помпончиками... Я представляю, как кто-нибудь из них эту шапку покупал, там
у себя, в магазине... Там сделали большой переполох, дескать, зачем такую
теплую шапку покупать? "А наш Билли едет в Россию!" А продавец: "Да он с ума
сошел...!"... А Билли доволен. Вот, ходит он, как... птица. Навертит шарф на
шею... длинный, и ходит, смеется громко и фотографирует, фотографирует.
Россию. И... не холодно ведь ему в курточке или пальтишке. А мы в шубах
мерзнем, сутулимся, нос кутаем, бежим..., у перчаток пальцы пустые, руки в