"Мария Грипе. Сесилия Агнес - странная история " - читать интересную книгу автора

это они не хотели, чтобы она им мешала? Только виду никогда не показывали и
не покажут.
Она-то понимает, как обстоит дело, думала Нора, но опять-таки не
показывает виду.
Они же не виноваты, что она навязалась им на шею. И изо всех сил
стараются, чтобы она чувствовала себя членом семьи. Невдомек им, что этим
они лишь подчеркивают, что она все-таки чужая. И вполне естественно. Она
просто-напросто не их ребенок. Тут ничего не изменишь. Но они не желают
этого признавать.
И не иначе как верят собственным словам, когда твердят, что им в голову
не приходит считать Нору чужим ребенком.
Сколько раз она слышала, как они говорили это своим друзьям. Говорили
всегда одинаково искренне, правдиво, но у нее тотчас же мелькала гадкая
мыслишка: будь это правда, стали бы они уверять других?
Под хорошим присмотром. В добрых руках. И все-таки одинока, покинута.
Как одно вяжется с другим? Конечно, она неблагодарна и несправедлива - и к
живым, и к мертвым. В иные дни это очень осложняло жизнь.
Тогда Нора как неприкаянная слонялась по квартире, из комнаты в
комнату. Вот и нынче утром, проснувшись, она сразу заподозрила, что день,
скорее всего, будет нелегкий. Ночью ей приснился сон...
Нет, сейчас в это углубляться не стоит. Ведь в конце концов на свете не
она одна чувствует себя одинокой и покинутой. Хотя утешение слабое.
Нора прошла на кухню, заглянула в жестянки с хлебом и печеньем - ничего
привлекательного. Открыла балконную дверь и опять закрыла. На улице
холодище. Но пахнет весной. Какая-то пичуга щебечет в снегу. Другие
наверняка бы порадовались, а она чуть не заплакала. Глаза на мокром месте,
по крайней мере сейчас. Должно быть, виноват сон, который она видела ночью и
никак не могла вспомнить...
Хотя утром, едва проснувшись, подумала: конечно же все дело именно в
этом! Мама была слишком красивая, а папа - слишком умный. Она им в подметки
не годится. Потому они и сгинули. Авария произошла не случайно. Если б они
любили ее, то взяли бы с собой в машину. И теперь ее бы тоже не было, и
никому бы не понадобилось ее опекать. Да, все дело именно в этом.
Вот, значит, какова правда.
В иные дни она просто не могла отделаться от таких мыслей, хотя
прекрасно знала, что они ужасно несправедливы. И, как правило, накануне
ночью ей снился некий сон. После она, бывало, весь день напролет грустила,
каждую минуту, каждую секунду. Отчаянно грустила и чувствовала себя
одинокой, покинутой. Но своего сна никогда вспомнить не могла.
- Нора! Привет!
Даг. Идет сюда, к ней. Голос веселый, бодрый. В каждой руке по большой
булке. Одну он протянул ей.
- Держи! Это тебе!
- Спасибо.
Нора взяла булку, а Даг испытующе посмотрел на нее.
- Слушай, ты что, опять размышлениям предавалась?
- Да, а что?
- Вид у тебя грустный. Ешь булку, и все пройдет. Она послушно откусила
кусок и правда повеселела, а Даг меж тем, продолжая болтать, рассказал, что
опять видел "необыкновенную девочку". Ну, кассиршу из универмага "Темно". И