"Мария Грипе. Сесилия Агнес - странная история " - читать интересную книгу автора

датирован сентябрем 1932 года. Впрочем, нашлось и много другого. Не шкафы, а
прямо-таки сокровищницы.
Там отыскались старинные лампы, подсвечники, пепельницы, вазочки,
чернильницы, игрушки, абажуры, вышитые подушки. И книги, главным образом
детективы и путевые записки. Все, что выходило из моды, явно отправляли на
верхотуру и предавали забвению.
Хотя они знать не знали, кому некогда принадлежали все эти вещи, их не
оставляло ощущение, что они вдруг очутились в опасной близости от целой
компании незнакомых людей.
В Норииом шкафу нашлись синее ведерко с каменными шариками и вышитая
бисером сумочка, в которой лежали флакончик духов и пожелтевшая фотография.
Когда Нора вытащила пробку, из флакончика повеяло ароматом духов. На
фотографии были изображены две сидящие молодые женщины, а между ними -
маленький ребенок. Надпись на обороте гласила: "Агнес и Хедвиг, 1907 г.".
Имя малыша не было упомянуто.
Еще они нашли полную коробку лоскутков, поверх которых лежал собачий
поводок с именной биркой на ошейнике. Собаку, носившую ошейник, звали Геро.
Обнаружилась в Норином шкафу и обувная картонка с парой поношенных
балетных туфель. Кроме них, там лежал на редкость маленький будильник с
красивым расписным циферблатом. К сожалению, сломанный - не починишь. Нора
ходила к часовщику, но тот не сумел его оживить. Механизм безнадежно
испорчен, надо менять, а этого ей не хотелось. Пускай лучше так стоит.
У нее в шкафу было несметное количество старых журналов, а вот книга
только одна. Сборник русских народных сказок, пополнивший коллекцию Карин.
Ей же Нора отдала и затейливую старинную фарфоровую вазочку, опять-таки
найденную в шкафу и украшенную изображением сказочной синей птицы с пышным
хвостом. Карин решила, что вазочка предназначена не для цветов - горлышко
слишком узкое, и поставила ее на комод в гостиной, для красоты.
Взамен Нора получила маленькую чернильницу с серебряной крышечкой и
подсвечник.
Когда делили между собой эти вещицы, они чувствовали себя как в
Сочельник. Андерса распирало от гордости: ведь шкафы отыскал он, а стало
быть, и заслуга его.
Впрочем, кое-кто в новой квартире никак прижиться не мог - Мохнач,
Андерсов пес. До сих пор не освоился, бродил по комнатам, унылый и
недовольный.
Он был против переезда и недвусмысленно об этом заявлял. В два счета
смекнул, к чему идет дело, и стал просто невозможным. Чем дальше, тем хуже,
а когда пришло время сборов, вконец распоясался. Что ни день - жди
какой-нибудь глупой выходки. Носился вокруг как неприкаянный да еще и
норовил нашкодить. К примеру, надумал прятать всю обувь, какая попадалась
ему на глаза. И каждое утро, прежде чем выйти из дому, они метались по
комнатам, разыскивая свои туфли. А Мохнач с невинным видом лежал себе на
кухне и прикидывался спящим.
Он и правда делал все, чтобы помешать сборам. Путался под ногами, в
клочья драл газеты, приготовленные для упаковки фарфора, потрошил узлы с
одеждой и другими вещами - словом, никакого сладу с ним не было. В конце
концов пришлось запирать его на кухне. Но в отместку он при всяком удобном
случае удирал от них на прогулке.
В последнюю ночь на старой квартире пес просто исчез - сбежал и не