"Ольга Григорьева. Стая " - читать интересную книгу автора

меньше, чем лошадей, и, кажется, сама не знаешь, к кому и зачем идешь. И
еще - чего ты так боишься? Кричишь по ночам...
- Ничего... - собственный голос показался Айше слишком тихим. И лживым.
Притка опустила голову, ткнулась взглядом в землю.
- Ничего? Тогда ты, оказывается, гораздо смелее меня... - Похоже, Бьерн
опять смеялся, но Айша упорно продолжала рассматривать жухлую прошлогоднюю
траву у себя под ногами. Сквозь коричневые полегшие стебли пробивались
зеленые ростки. Ожидая дальнейших расспросов, Айша поковыряла их носком
чуни, потерла рукавом рубашки замерзший нос. Подбадривая девочку, Каурая
дыхнула теплом ей в затылок, в чаще громко вскрикнула спугнутая кем-то
птица.
- Не уходи... - отважилась Айша.
- Уходить? Я и не собирался, - под сапогами Бьерна захрустели мелкие
ветки, Айша попятилась.
- Ты боишься меня? - удивился варяг. Остановился.
- Нет. Не тебя. Себя, - выдохнула притка. Вскинула на варяга глаза,
сглотнула застрявший в горле комок.
Разве она могла признаться, что по утрам, едва проснувшись, ищет его
взглядом? Или могла сказать, что единственное ее сокровище - желтая лента,
три дня назад вплетенная в ее волосы, - для него? Да и как сказать, если
собственный язык не желает шевелиться, а по телу бегут жадные до людских
страданий мурашки?
- Странно все... Будто уже видел тебя где-то... - Бьерн оказался рядом,
взял ее за плечи, сжал крепко, будто проверяя хрупкие косточки на
прочность. - Видел родовое пятно на твоем плече... Но где - не помню... А у
меня хорошая память.
Айша вздрогнула.
Родовое пятно... Наползшая на ее плечо чернота, клеймо, оставленное
самой Мореной*...
______________
* Богиня смерти и холода у славян.

Словно желая успокоить ее, Бьерн притянул девку к себе, неторопливо
оголил ее плечо, провел ладонью по спине, будто ненароком коснувшись большой
черной родинки, притаившейся под одеждой. И то смутное, дикое, ждущее, что
скопилось за день, - да что там за день, за многие дни, - вдруг прорвалось
сквозь ласковые шорохи теплого вечера, толкнуло Айшу вперед, вжало в грудь
варяга. Руки притки сами обняли шею Бьерна, тело прильнуло к нему, словно
ища защиты и спасения от непонятных страхов, от себя самой - такой
незнакомой, такой уязвимой, такой...
- Прости... - нелепо тычась губами в его шею, всхлипнула Айша. Она не
знала мужчин, не знала, что и как надо делать, не ведала, как зрелые,
опытные женщины ублажают своих избранников...
- Простить? - не понял он. Отстранился, заглянул в молящие глаза
притки. До Айши Бьерн брал многих женщин - красивых и не очень, в радости и
в слезах, - но ни одна не просила у него прощения за любовь.
- Простить? - ощущая под ладонями жар ее тела, еще раз хрипло выдохнул
он.
- Да, - прошептала Айша. - Да, да, да...
Вся ее прежняя неуклюжесть, неумение высказаться, боль и надежды