"Ольга Григорьева. Колдун " - читать интересную книгу автора

уходом из ставшей уже привычной конюшни! Что считал свое возвышение не
честью, а досадной помехой. Жаждал-то совсем иного... Но не отказывать же
князю. Тем более что Блазень исчез, и от Волхва так долго не было вестей,
что, думая самое худое, Егоша мучился и каждую ночь молил богов уберечь
далекого друга от беды. А еще молил хоть на краткий миг привести Волхва к
тому дубу, где виделись в последний раз. Егоша чуял, как душа костенеет без
дружеского участия и, переставая понимать боль, творит из малой обиды злой
умысел. Он умирал... Сердцем умирал, но никто этого не видел, никто не
пытался помочь! Лишь ненавидели да боялись. Не зря боялись... Ведали - юный
гридень ни перед чем не остановится, за любое худое слово может отплатить. А
князь его слушал, любому его рассказу верил... Меж собой его поносили на чем
свет стоит, а на княжьем дворе молча склоняли головы и старались скорей
пробежать мимо. Лишь Варяжко, здороваясь, сверлил болотника долгим
недоуменным взглядом. Видать, никак не мог забыть, кто помогал ему вызволить
Улиту из поруба. Таращил глаза, не понимая, что двигало подлым болотником.
Егоша и сам этого не понимал, потому что в ту ночь он случайно вышел на
двор. А когда увидел над порубом склоненную фигуру Варяжко, его будто
молнией опалило - на него ляжет смерть бабы-дуры, испугался... Со страху
взялся помогать... А после деваться уж было некуда, вот и придумал байку,
будто среди ночи приехал к порубу Потам, ударил сидевшего в дозоре Варяжко,
вытянул жену, вскинул ее на коня и был таков. Варяжко же, едва, очухавшись,
кинулся в погоню, а вышедшему на шум Егоше велел созывать народ. Эту байку
они с нарочитым твердили в один голос. Поначалу Ярополк не верил, но затем
пришли вести от древлян. Их дозоры видели у реки Припяти Потама на
взмыленном коне, с женой в обнимку - и князь поверил. Тогда-то и объявил,
что отныне быть Егоше гриднем - княжьим отроком!ешение Ярополка не
понравилось никому, но молчали... затем тихой ветряной поступью опавших
листьев подкрался Большой Овсень. Подошла к концу жатва, и наступило время
свадеб да приготовлений к воинским походам. В эти дни Ярополк собрал первый
Совет. И Егошу на него пригласил.усклым, умирающим светом солнце
просачивалось в горницу, лениво ползало лучами по вспотевшим лицам
нарочитых. А они не замечали - спорили. Давно готовые к походу на Новый
Город, нарочитые требовали от князя войны, а чующие, где можно поживиться,
торгаши-бояре - свадьбы. Ярополк метался, меж спорящими и сам не ведал, что
выбрать. Хотелось к красавице невесте, но еще больше хотелось отомстить
нахальному брату... Распахнувшаяся дверь дунула на собравшихся свежим
ветерком, охладила разгоряченные лица.
- Князь! - Высокий взлохмаченный гонец влетел в горницу, склонился
перед Ярополком. - Владимир оставил Новый Город!се сразу смолкли.
Недоумевая, Ярополк сдвинул тяжелые брови, уставился на гонца.
- Новгородец прознал о твоем походе, - задыхаясь, передавал тот, - и
утек за море. Упредил его твой бывший кметь, именем Потам.т его слов зашумел
даже воздух в горнице. Перебивая друг друга, закричали и воины, и бояре.
Кто-то называл Потама предателем, кто-то, наоборот, считал, что он -
спаситель невинных жизней. Подняв руку, Ярополк гаркнул:
- Цыц! Как бы там ни было, а отныне над всей Русью один князь - я!
Может, к лучшему, что сбежал брат, не овиноватил меня своей кровью... И коли
так, то решать нам более нечего. В Полоцк пойду, к Рогнеде!аряжко
обрадовался. Полоцк, Настена... Он помнил девчонку так отчетливо, словно
виделся с ней лишь вчера. Во сне не давали покоя ее чистые, большие глаза,