"Ольга Григорьева. Колдун " - читать интересную книгу автора

Хотелось уйти подальше от людей, от их милосердия и жалости. Хотелось
пестовать свою злобу, лелеять ее, как любимое дитя.опая босыми ногами по
влажной, еще не отмерзшей и давно уже забывшей царапанье бороны земле,
Первак вспоминал задорную улыбку брата, его задиристый нрав и до боли
сдавливал кулаки. Ему нравилось представлять, как когда-нибудь он отыщет
Егошу, как вонзит в его поганое сердце острое лезвие охотничьего ножа.
Убьет, будто одичавшего пса, одним ударом!пускаясь за кромку леса, Хорс
озарил небо багровым всполохом, напомнил о позднем времени. Первак лениво
натянул сапоги и направился к дому, чувствуя по пути, как холодеет воздух и
крепчает безжалостный ветер. Набирая в грудь побольше вечерней свежей
прохлады, он немного подзадержался у влазни и вдруг услышал приглушенный
голос отца:
- Надобно поглядеть поутру, что с дверьми нашими делается. Вроде
недавно совсем перекос выправлял, а нынче, как разгулялся Позвизд, так она
хлопает да хлопает туда-сюда... ответ ему что-то негромко забормотала мать,
а Первака вдруг передернуло от пробежавших по коже мелких мурашек. Как там
ведьма говорила? "Налетит северный ветер, хлопнет дверью три раза".удто
подтверждая, в его лицо ударил мощный порыв ветра, выдернул из пальцев
дверную ручку. Хлоп! Хлоп! Хлоп! Трижды ударила тяжелая дверь.ервак
перемахнул через городьбу и, прикрывая лицо от несущейся навстречу пыли,
побежал к лениво распластавшейся за соседскими домами дороге. Кулла совсем
разъярился - завывал, бил в лицо колючими всплесками, вихрился позади
темными воронками. Задыхаясь, Первак добежал до перекрестка, упал на колени
и, чувствуя, как бешено колотится сердце, забормотал срывающимся голосом:
- Кулла... Кулла... Возьми у меня все, чего пожелаешь... Для
Встречника. Убийцу найти надобно...етер по-прежнему бесновался вокруг него,
трепал рубаху, хлестал по щекам. Первак застонал от отчаяния. Ну почему не
поверил он ведьме? Почему не запомнил тех заговорных слов, что она
сказывала?!
- Ведьма! - заорал отчаянно в сгустившуюся мглу. - Где ты,
проклятая?!ушная темнота обволокла его, защищая от развеселившегося Куллы,
задрожала знакомым шуршащим голосом:
- Подумай, подумай, подумай...
- Да подумал я! Давно подумал! - Первак трясся, стараясь схватить
ускользающие, мелькающие перед глазами бесшумные тени. - Ничего не хочу,
только бы за брата отомстить, душу его несчастную успокоить!емнота внезапно
дрогнула, взметнулась, потянула его за собой и вдруг полоснула по руке
огненной вспышкой. Кожа на ладони вскрылась, из разреза брызнула горячая
кровь. Кулла подхватил ее, завертел в стремительном танце. В груди у Первака
что-то застонало, скрутилось пеньковым жгутом вокруг сердца. Сквозь пляшущие
перед глазами огоньки и всполохи он увидел, как из ноздрей медленно вытек
сизоватый дым, вплелся причудливыми узорами в кровавые капли, стремительно
вертящиеся возле, и обнял их, сплетая в одно целое.стречник! Кулла
согласился помочь ему!ересиливая боль, Первак расхохотался. Из горла, тонко
взвизгнув, вырвался желтоватый комок пламени, растекся слабым свечением.
Капли крови замерцали рубиновыми огоньками. Повинуясь воле всемогущего
Куллы, с дороги поднялся дымный кокон, плотной завесой укутал сияющую
гневным мщением душу вновь созданного Встречника. Неведомая сила ринула
Первака прочь с дороги. Кулла дико взвыл, расхохотался и помчался следом за
темной приплясывающей тенью. "Провожает сына", - ощущая внутри страшную