"Владимир Аркадьевич Григорьев. Военные рассказы и очерки " - читать интересную книгу автора "Игорь, покатай нас по городу, мне земляк пока новости расскажет". Я
рассказывал полугодичной давности факультетские сплетни (для Мирзы-то они были свежими), глазея по сторонам. Центр города поразил меня, и иногда я пропускал мимо ушей вопросы Мирзы, но он без обид переспрашивал - непонятно, что ему было интересней, слушать меня или наблюдать за моей реакцией на одну из бывших мировых столиц хиппи и наркоманов. Центр внезапно опять превратился в окраины, я отвлекся от окна и подумал, что надо бы и мне что-нибудь спросить у Мирзы. "Давно ты тут?" (Попытки заговорить на "вы" он пресек сразу.) "В общей сложности - давно, но не безвылазно, слава богу. В отпуске был раза три". "Как с перспективами, - набрался я смелости, - что будет-то?" "А нифига не будет. Посидим тут еще лет пять (Мирза ошибся на год, в плюс) и уйдем." "А эти?" - я кивнул в окошко. "Разберутся", - пожал плечами Мирза, достал из внутреннего кармана плоскую фляжку, отхлебнул и убрал назад, не предложив мне. Судя по запаху, пил он коньяк. Разговорился. "Работали" они с Игорем по всей территории - от Джелалабада до Файзабада. Запомнилась мне история про Вали Хана Кукихейля. Этот демон в конце 85-го поднял восстание пуштунов на территории Пакистана, типа, против лагерей подготовки душманов. Об этом активно писали наши газеты, и я слышал про данный факт. "Факт-то он факт", - сообщил Мирза, "а кто такой Кукихейль, ты знаешь?" Я не знал. "Это наркобарон, опиумный царь. Владелец маковых плантаций в Пакистане недалеко от границы с Афганом. Достал он пакистанцев, наконец, вот они взяли, и пожгли все его планташки огнеметами. Ущерб - миллиардный. Но..." Мирза отхлебнул еще глоток. "Хохма в том, что внучек этого Вали Хана женат на дочке Бабрака. Игорь! Давай к Крепости, а то сегодня не успеем родственников, решай вопрос, пуштуны мы или нет?" "И что?" - спросил я, уже наслышанный о том, что "Боря Кармалев" практически споен нашей охраной и чуть ли не посинел от водки. "Решил?" "А как же!.. Только не он решил, а мы". Игорь обернулся, лицо было недовольным. "Нет", - продолжал Мирза, "не мы с Игорем, конечно, а великий могучий. Оплатило родное наше государство убытки дедушке Кукихейлю... Деньгами, оружием, мало ли чем... А тот в ответ поднимает волну народного гнева - справедливого и праведного - против всех, кто тусуется в его "зоне ответственности", то есть опять же вдоль границы. Громит лагеря духовские, паков тоже не жалует - они же его хозяйство пожгли. Заодно это самое хозяйство и восстанавливает. Тьфу. Вот такая вот братская помощь". Пока мы извилистыми улочками поднимались к Крепости, где была штраф-стоянка, Мирза рассказал еще много интересного, не знаю уж, что на него нашло. Разговорчивость, кажется, не присуща людям его профессии. Достал из-под сиденья бутылку "Столичной" и дал мне несколько раз хлебнуть из горлышка, предварительно отсыпав горсточку серебристых шариков японского антиполицая "на всякий случай". Приехали, из машины нам велели не выходить, хотя я порывался заглянуть в армейский агитотряд, стоявший тут же, в Крепости. Пока Мирза с Игорем разбирались с Деревянко и вынимали наш 66-й, я, изрядно пьяненький - не жравши с утра, а дело шло к вечеру - инструктировал Алимова на тему сохранения государственной тайны, рта на замке и прочей фигни, хотя солдат заснул, кажется, сразу же, как только сел в "Волгу", и проспал всю дорогу и все разговоры. |
|
|