"Сергей Тимофеевич Григорьев. Оптический глаз (Солдатская сказка) " - читать интересную книгу автора

говорят, Кутузов-то у Суворова воевать учился?..
- Было такое дело. И воевал. И то, что Михаил Илларионович у
Александра Васильевича кой-чего перенял, тоже верно.
- Вот бы Суворов - он живо с Бонапартом расправился! Верно, дядюшка?
- Суворов-то? Он, милые мои, он бы его... - нараспев заговорил
Пустяков. - С Суворовым-то мы бы...
- Ну, запел свое! "Суворов - то, Суворов - это"! - сердито перебил
Пустякова сержант Клычков. - Михаила Илларионовича тоже хаять нельзя.
Бородач Федюхин вставил свое слово:
- Молодым Михаил Илларионович побойчей был. Той важности, осанки, что
нынче, в нем не виделось...
- Поди, чай, с Суворовым не поспорил бы, - возразил солдат караульной
роты. - Суворов, слыхать, боек был, куда прочим!
- А вот раз поспорил!
- Скажи, дядюшка, как оно было...
Рассказ у сержанта Клычкова, наверное, был давно готов, и не в первый
раз ему приходилось рассказывать о том, как Кутузов с Суворовым
поспорил... Это можно понять из того, что сержант, раньше чем начать
рассказ, занялся своей трубочкой: он ее выбил о каблук, продул, набил
табачком и уголек уж взял, да заговорил, забыл про трубку - и уголек погас
у него в пальцах.
- Было это перед самым штурмом Измаила. Крепость на Дунае - Измаил.
Стены каменные, в двадцать сажен высотой. Валы крутые. Рвы глубокие. На
валах тысяча пушек. В крепости целая армия, запершись. Славная крепость,
неодолимая. Наши генералы сомневались: штурмом-де Измаил взять нельзя. И
Кутузов тоже. "Не лучше ли, говорит, нам на такую хитрость пуститься:
обложить крепость, чтобы ни выхода, ни входа им не было, и ждать. Голод -
не тетка. Поедят все и запросят пардона". - "Нет, - говорит Суворов, - так
нельзя. Тогда надо столько же и нам провианта запасти. А время к зиме.
Надо брать Измаил штурмом! А чтобы ты, Миша, - говорит он Кутузову, -
поверил, что это - дело верное, назначаю тебя комендантом Измаила".
Было это так примерно за неделю до штурма. Кутузов-то молод был,
говорю, горяч. Возликовал: ну-ка, всамделе комендант! Уж ему не терпится,
и начал приставать к Суворову: "Давай да давай скорее штурмовать". Хочется
ему поскорее стать комендантом. Скажи, подумай: честь великая!
"Погоди, Миша, - отвечает Суворов, - надо все приготовить. Взять
Измаил - не горшок каши съесть!" Кутузов пылит: "А я, говорит, о большой
заклад побьюсь, что и горшок каши съем скорее, чем вы, ваше сиятельство!"
Суворов усмехнулся: "Изволь, Миша, поспорим. На что?" - "На тысячу рублей!
Кто скорее горшок каши съест, тому все деньги". Сварил им повар Суворова,
Фомка Кривой, по горшку каши. Одинаковые, как быть, трехвершковые горшки.
Сели они за стол вдвоем. На столе по тарелке и по ложке. Кутузов схватил
ложку в кулак - весь пылает, каши ждет. Не тысяча рублей ему мила, а
Суворова желательно переспорить. Поставил Фомка Кривой перед ними по
равному горшку горячей каши, прямо из печи. Кутузов придвинул горшок и
давай хватать кашу ложкой прямо из горшка. А каша ух до чего же горяча!
Отдувается Кутузов. Из левого глаза слеза показалась! Язык обжег. А
Суворов каши полную тарелку наложил. От каши - пар столбом. Суворов
посмеивается, глядя, как его ученик жгучую кашу уминает, со щеки на щеку
переваливает, дует... Сам-то он взял ложку и давай кашу легонько с краев