"Григорий Исаевич Григоров. Махно" - читать интересную книгу автора

порвать и относиться с доверием к молодому казачку.

Утром произошло событие совершенно неожиданное и поразительное. Меня
впервые вывели на прогулку на большой двор. Зажмурил глаза от яркого солнца.
Небо было ясное, синее. Мне не верилось, что я дышу свежим и ароматным
воздухом, вижу солнце. Выводил меня на прогулку все тот же молодой казачок,
он чему-то радовался, его глаза блестели. Казачок разрешил мне прогуляться
по двору. Вокруг большого чугунного котла на бревнах сидели казаки и курили,
среди них я сразу узнал и тех, что ночью производили надо мной экзекуцию по
приказу хорунжего Мокина. Огонь под ктлом пылал и искры далеко разлетались.
Молодой казачок сказал мне, что я могу сесть на бревна и погреться на
солнышке, сколько хочу. При этом он прибавил, что начальство сегодня
отсутствует. Я присел на бревна и начал оглядываться воруг. Вдруг я увидел
на лестнице молодую красивую женщину, такую знакомую, близкую и родную. От
удивления я вздрогнул, руками протер глаза, эта женщина показалась мне
видением, каким-то миражем. Я никак не мог поверить своим глазам. Это была
Наташа Зарудная, друг моего детства. Как млния в моем сознании всплыли
одноэтажный дом с мезонином, звуки фортепиано и романс "Белая акация". Да,
это были те же глаза, те же волосы, тот же открытый взгляд, но в то же время
какая-то другая женщина. Ведь прошло 7 лет, по нашим временам это целая
вечность.

Наташа Зарудная меня тоже сразу узнала, хотя лицо мое было покрыто
царапинами и кровоподтеками. Я увидел, как она, встав во весь рост и
приложив свои красивые длинные пальцы ко рту, дрожала, плечики ее
вздрагивали, из глаз текли обильные слезы. Она сразу все поняла, правильно
оценила обстановку. Казаки, сидевшие вокруг котла, смотрели на молодую
женщину с улыбкой и между собой перемигивались. А молодой казаченок подошел
ко мне и сказал: "Барыня плачут, наверно у них доброе сердце." Трудно
описать мое волнение. Ведь предо мною стояла моя Наташа, которую я когда-то
любил всей своей детской безмятежной душой. А слезы, которые текли по ее
прекрасному смуглому лицу, говорили о том, что она вспоминала наше прошлое,
наше чудное детство.

Я спрашивал себя, как Наташа оказалась в этом доме? Что она знает о
моей жизни в последние годы? Осудит ли меня? Я помнил, что она принадлежит к
высшему дворянскому сословию, что один ее дядя крупный помещик на Украине, а
другой -- товарищ министра юстиции Зарудный по фастовскому делу был одним из
защитников Бейлиса.

Наташа все продолжала смотреть в мою сторону. Ко мне подошел казк и
сказал, что моя прогулка закончена. В этот момент я увидел мою мать и
сестру, они вышли из подвального помещения. Мама и сестра тихо плакали. Но в
это время Наташа сошла с лестницы и, узнав мою маму, бросилась к ней и
обняла ее. Меня это сильно растрогало, и из глаз полились слезы. Я вошел в
камеру и сразу же приник к решетке, чтобы увидеть мать и сестру. Длинный
коридор часовой мастерской имел выход во двор и на улицу. Не прошло и часа
после взволновавших меня событий. Открылась дверь камеры, и молодой
казаченок принес мне большой кулек и шепотом сказал: "Барыня приказала Вам
передать". В пакете были конфеты и печенье, три батистовых носовых платка,