"Песня реки" - читать интересную книгу автора (Томасон Синтия)

Глава 15

Уже унесли посуду после завтрака и убрали на столе, а бабушка и внучка по-прежнему сидели в столовой. Офелия еще долго утешала Анну.

– Ничего, ничего, дорогая, – приговаривала она, похлопывая Анну по руке. – Ты и не заметишь, как пролетит время. Двенадцать дней – это не так много. Патрик обычно отсутствовал по нескольку недель, и ничего. Я великолепно обходилась без него. В самом деле, просто отлично обходилась.

Анна не могла удержаться от улыбки, особенно когда представила себе, как Филип отреагировал бы на это признание вдовы. Она даже услышала, как он сдавленно смеется, и даже почти поверила в его присутствие.

– Конечно, вы правы, бабушка. И я буду чувствовать себя прекрасно. Но за то короткое время, что мы знакомы с Филипом, мы еще ни на один день не разлучались.

– А-а, расцвет любви! – вздохнула Офелия. – Прекрасно, если есть уверенность. Настоящее чувство – сокровище, и память вечно хранит его, когда цветы увядают. – Она откинулась в кресле, и взор ее затуманился. Офелия перенеслась в далекое счастливое прошлое. Но усилием воли она вывела себя из страны грез, и глаза ее засияли энергией действия. – У меня созрел идеальный план. Я знаю, как разогнать твою тоску, дорогая. Покупки! Как только прибудет твой чемодан, ты наденешь свои наряды, напудришь нос, и мы отправимся в Даунтаун-Кроссинг. Ну как, принимается?

– Замечательная мысль! – оживилась Анна, пытаясь разделить энтузиазм бабушки. Она действительно обрадовалась, что Офелия предложила совершить этот выход, памятуя об уговоре с Анри. Первым делом нужно отправить телеграмму в его контору на Шартрез-стрит. – Только мне хотелось бы перед покупками заглянуть на ближайший телеграф. Это не займет много времени. Я надеюсь, вы не будете возражать?

– Ни в коем случае, дорогая, – сказала Офелия. – Это твой день, и ты вольна делать что твоей душе угодно.

Громкий металлический звон заставил ее повернуть голову к гигантскому буфету, занимающему целую стену. Офелия глянула через плечо на Миру Манчестер, стоявшую спиной к ним, – та драила плоские сервировочные ложки.

– Мира, нельзя же так усердствовать, – пожурила Офелия служанку. – Ради Бога, потише! Почти час возишься с двумя ложками. Не могу поверить, что за это время нельзя вычистить все серебро.

Мира продолжала бренчать лопаточкой о серебряный поднос, создавая впечатление, что она в самом деле очень занята. Наконец она повернулась к своей хозяйке.

– Сейчас закончу. Осталось совсем немного, миссус. Просто с гостями посуды набралось больше, чем обычно.

– Хорошо, но поторопись, пожалуйста. И последи за чемоданом Анны. Как только его привезут, попроси мистера Хайнса принести к ней в комнату. Потом отправляйся в каретный сарай и скажи Ллойду, чтобы приготовил фаэтон и подогнал к подъезду.

– О-о, фаэтон – мой самый любимый из всех ваших экипажей, мэм. – Слова полились из Миры, что струи из фонтана. Кому не понравится прокатиться в таком очаровательном кабриолете! Держу пари, девушка останется довольна. – Служанка затрясла плечами, изображая дрожь восторга и восхищения. – Куда леди отправляются с утра, миссис Салливан?

– Купим кое-что для Анны. Она скоро выходит замуж, ты знаешь.

– Это замечательно! – сказала Мира, все еще трудясь над посудой.

– Анне нужно приданое, все целиком, – пояснила Офелия и повернулась к Анне. – Верно, дорогая? Свадебное платье, ночная одежда, белье и… О Боже, как много еще надо обдумать!

– Потом еще куда-нибудь поедете? – спросила Мира, не поднимая глаз.

– Мира, что за неуместные вопросы! – одернула ее Офелия.

Служанка сгребла серебряные приборы, погрузила их на поднос и направилась на кухню.

– Прошу прощения, мэм. Я спрашивала только на тот случай, если мистер Дэнверс приедет домой днем, как он теперь это часто делает. Он вполне может спросить, где вы, и станет беспокоиться, если я не смогу ничего сообщить ему о вашем местонахождении.

Офелия, явно смягчившись после такого объяснения, кивнула:

– Очень хорошо, но мы долго не пробудем. Я уверена, что мы с Анной вернемся раньше мистера Дэнверса. Так что ты можешь не тревожиться.

– Да, мэм.

Мира попятилась с подносом на кухню. Там она поставила груз и, положив руки на широкий разделочный стол, с облегчением вздохнула.

– Будь внимательнее, девочка, – пожурила она себя. – Ты должна действовать более тонко. Помни, что тебе говорили, иначе все это будет на твоей спине!

Через час экипаж остановился у телеграфа. Анна отправила послание Анри, сообщив ему адрес Салливанов. Вернувшись к карете, она удовлетворила любопытство бабушки, сказав, что известила семью Филипа об их благополучном прибытии. Здесь, вдали от Миссисипи, она чувствовала себя уверенно, надеясь, что слухи о ее мнимых злодеяниях не дойдут до Бостона. Поэтому она решила пока не рассказывать Офелии о своих трудностях в Кейп-де-Райве, если только ее не вынудят особые обстоятельства. А когда все уладится, если, конечно, Анри сумеет вернуть ей доброе имя, она объяснится с Офелией, но не сейчас, пока они только начинают восстанавливать узы родства.

Анна воспринимала это сближение со смешанным чувством удивления и благодарности и не хотела чем-нибудь навредить их неокрепшим отношениям. Наконец она позволила себе с надеждой взглянуть на многие вещи, в том числе и на предполагаемую поездку Анри в Кейп-де-Райв. Возможно, ему и удастся убедить стражей порядка в том, что она не виновата.

Через несколько часов в особняк Салливана принесли ответную телеграмму от Анри. Только получила ее не Анна.

Мира Манчестер открыла дверь и выглянула через порог. Юноша в форме почтового служащего держал в руке стопку бумаг, скрепленных большой скобой.

– Что это? – взволнованно спросила служанка.

– Телеграмма для мисс Анны Конолли, – сказал молодой человек, показывая краешек бланка.

Мира мгновенно распознала в клочке бумаги счастливый шанс заполучить в должники Франклина Дэнверса.

– Давай сюда, я ей передам.

Молодой человек прижал скобу к груди.

– Нет, по инструкции положено вручить лично адресату.

Мира пригвоздила его суровым взглядом.

– Не занимайся ерундой, тем более что мисс Конолли сейчас нет дома. Я передам ей телеграмму, когда она вернется.

– Да, но как я узнаю об этом? Лучше я занесу позже. Я же сказал…

«Строптивый, однако ж!» – подумала Мира.

– Послушай, парень, – сказала она, ослепляя его улыбкой, сделавшей ее в свое время одной из любимиц Скалли, – ты пришел в дом Салливана. Ты знаешь, какие здесь бывают важные люди и сколько их за день проходит через эту дверь? Так они и станут бегать к тебе за своими депешами или ждать, когда ты снова их принесешь! Почему они должны страдать из-за твоей дури? Давай телеграмму, и я позабочусь, чтобы она попала к мисс Конолли, как только она вернется, минута в минуту. – Мира протянула руку ладонью вверх, наблюдая, как юноша продолжает мяться на пороге. После томительно долгого противостояния Мира сунула руку за вырез платья и далее под сорочку и извлекла оттуда долларовую бумажку. Она помахала ею перед лицом молодого человека и сказала:

– Видишь эту бумажку? Давай телеграмму – и чаевые твои, если это тебя волнует больше всего. Привык, поди.

Рассыльный уставился на доллар и через секунду протянул бланк. Мира торжествующе улыбнулась. Чтобы не дать ему передумать, она запихнула доллар ему в карман и захлопнула дверь перед его носом.

– Выродок несчастный, хапуга! – бормотала она, глядя из окна на удаляющуюся фигуру. – А ты, Франки, черт бы тебя побрал, возместишь мне все до последнего цента и еще приплатишь!

Мира торопливо стащила с себя передник, не щадя крахмальных оборок, и сорвала чепец, надев вместо него соломенную шляпу с павлиньими перьями. Она всегда надевала ее, выходя из дома.

– Хайнс, я уезжаю! – крикнула она из коридора. – У меня поручения в городе.

Не дожидаясь, когда дворецкий подойдет осведомиться, какие такие поручения, Мира сбежала со ступенек и бросилась в боковую улочку. Там она окликнула экипаж, стоявший возле городского сада, и вскарабкалась на сиденье.

– Флит-стрит! – крикнула она извозчику и прислонилась к уютной спинке сиденья. – Остановишься у компании Салливана.

Франклин Дэнверс втащил Миру внутрь и быстро закрыл дверь.

– Господь с тобой, Мира! Ты в своем уме?

Сцена происходила на товарном складе, в конторе, где Франклин сидел за своим письменным столом. Едва Мира вошла в кабинет, он поспешил затолкать ее в угол, как скотину в загон, прежде чем она успеет открыть рот. Тогда потом не оберешься вопросов.

– Сколько раз тебе говорить, чтобы ты не появлялась здесь? – Он задернул шторы на окне, гневно сверкая глазами. – Возмутительно! Говоря по чести, не понимаю, почему я продолжаю валандаться с тобой.

– Так я не нужна тебе сейчас, любимый? – игриво спросила Мира. – Возможно, ты будешь рад моему визиту, когда увидишь, что я тебе принесла. Это послание доставили сегодня для нашей высокочтимой герцогини. Лично.

Мира вытащила из кармана загнутый по краям желтоватый листок и повертела им перед носом Франклина, прельщая его своей добычей.

– Что это? Телеграмма? – Франклин выхватил бумажку. – Не распечатана. Значит, Анна ее не видела?

Мира ликующе усмехнулась.

– Ты будешь посвящен в тайну раньше герцогини. Они с твоей добропорядочной невестой заняты покупками в Даунтаун-Кроссинг и не подозревают ни о каких телеграммах или чем-то подобном.

Франклин вытащил из ящика небольшой ножичек в форме стилета и стал аккуратно манипулировать острым кончиком по загнутой стороне бланка, как обычно распечатывают конверты. Отслоив край бумаги, он просунул указательный палец и осторожно провел внутри, чтобы не надорвать. Расширив образовавшийся клапан, он разглядел штемпель Нового Орлеана и стал читать себе под нос:

– «Немедленно выезжайте в Кейп-де-Райв. Садитесь на самое быстроходное судно. Нужно срочно посоветоваться. Будем представлять суду результаты исследований. С приветом, Анри».

– Кейп-де-Райв, Кейп-де-Райв, – забормотал Франклин. Он постучал стилетом по кожаному переплету амбарной книги, лежавшей на столе. – Где я мог слышать это название?

– По-моему, это в Иллинойсе, Франки, – предположила Мира. – У меня было несколько приятельниц из тех мест, искали работу. Одно время я и сама собиралась туда поехать. Хорошо, что не сделала этого. – Она плюхнулась на письменный стол и стала поглаживать накрашенными ногтями свои длинные ноги.

– А ты права, Мира, ей-богу, права! – подтвердил Франклин, не обращая внимания на ее заигрывания. – Теперь я тоже припоминаю. Захудалый городишко в Иллинойсе, сущая дыра. Что же там делала наша маленькая мисс Конолли? Уж не увязла ли она коготком в чем-нибудь более чем сомнительном?

– Ты имеешь в виду, что у нее какие-то неприятности с законом? – Красные губы Миры удивленно приоткрылись. – И как ты думаешь, что она могла натворить?

– Понятия не имею, но, возможно, нам повезет, и мы все выясним. И окажется, что пропащая родственница состоятельной вдовы появилась здесь не случайно.

– В таком случае нам здорово подфартило. Сама королева не отвалила бы более щедрого подарка!

– Это точно.

Франклин вынул из ящика лист бумаги и начал набрасывать текст: «Иллинойс, Кейп-де-Райв, констеблю. Запрос. Сообщите о наличии уголовного дела против некоей Анны Конолли. Располагаю информацией о ее местонахождении. Ответ телеграфируйте на имя Франклина Дэнверса».

– Отнесешь это на телеграф, Мира. Там, где обратный адрес, укажешь компанию Салливана. Может, из их ответа я узнаю, с чего это дорогая внученька заявилась к Офелии. У меня ощущение, что она темнит. На чем-то она споткнулась. И если я добуду обнадеживающие сведения, она не будет стоять у нас на пути. Я вычеркну ее из нашей жизни.

Мира указала на бумажку, все еще лежащую на письменном столе.

– А что делать с телеграммой, Франки?

Он послюнявил бланк и ухитрился заклеить его, словно никто к нему и не прикасался.

– Отдай ей, Мира. Без сомнения, птичка ждет эту телеграмму. Не нужно возбуждать подозрений.

Франклин сел в свое кресло, сцепив руки на затылке.

– У меня прекрасное настроение, Мира, – сказал он. – Возможно, приезд мисс Конолли окажется всего лишь мимолетной неприятностью. Мне нужно только узнать небольшой секрет. Немножечко грязи – и тогда моя целомудренная чистюля Офелия в два счета вышвырнет из дома свою драгоценную внучку.

Мира обошла вокруг спинки кресла Франклина и опытными пальцами начала оглаживать ему плечи.

– Как я рада, что тебе хорошо, Франки! С тобой я чувствую себя, как кошка в крынке со сметаной. Но я могу сделать, что тебе станет еще лучше.

– Не сейчас, Мира. Не сейчас. – Франклин схватил ее за руки, чтобы она остановилась. – Отпразднуем позже. Впереди еще много времени и больших надежд. Хватит до конца наших дней.

Вернувшись из конторы, Франклин был исключительно внимателен и сердечен с дамами. Анна с Офелией болтали об увиденном – магазинах, их владельцах, нарядах и примерках. Он слушал их, смеялся вместе с ними, восторгался покупками и даже предложил свои услуги в устройстве свадьбы Анны.

– Ну не замечательно ли! – сказал он вечером, сопровождая Офелию к ужину. – Теперь рядом с тобой очаровательная внучка, чтобы заполнить твои дни. Воистину ее послал Бог. Ты согласна, дорогая?

Телеграмма Франклина пришла в Кейп-де-Райв в удачное время. Вдова Стюарта Уилкса только что уведомила власти об увеличении суммы вознаграждения. Теперь за поимку убийц ее мужа она обещала десять тысяч долларов. Констебль Петри быстро разыскал Джейка Финна и вызвал его в свою контору.

– У меня к тебе предложение, Финн, – сказал констебль. – Считай, что я делаю тебе самое большое одолжение в жизни. Я знаю, ты давно ищешь ту девушку и рыщешь вверх и вниз по реке с прицелом на крупный куш.

– Теперь это десять тысяч долларов, – выказал свою осведомленность Джейк.

– Так вот, – самодовольно продолжал Петри, – я знаю, где она. Можешь ехать и забирать ее. Я скажу тебе адрес, и поделим вознаграждение поровну.

Джейк Финн подумал и решил, что сделка того стоит.

На следующее утро они с констеблем отправили телеграмму в Бостон. В ней сообщалось, что в Кейп-де-Райве проводится расследование очень серьезного дела, в котором Анна Конолли фигурирует в качестве обвиняемой. В этой связи органы правопорядка обращаются к Франклину Дэнверсу с просьбой установить за ней строгий контроль до приезда их полномочного представителя, Джейка Финна, который прибудет поездом через несколько дней и отконвоирует находящуюся в бегах преступницу. Отправители благодарили мистера Дэнверса за высокую гражданскую ответственность и напоминали о важности их сотрудничества, а также предупреждали, чтобы он не предпринимал никаких самостоятельных действий по задержанию мисс Конолли.

Ни констебль, ни Джейк не придали особого значения тому обстоятельству, что в тот же день из Бостона пришел несколько настораживающий ответ. Мистер Дэнверс обещал, что в самом деле будет смотреть в оба за преступницей до прибытия полномочного представителя, но с условием полной конфиденциальности относительно собственного участия в этом деле. Ни в какое время и ни при каких обстоятельствах ни сама мисс Конолли, ни кто-либо из ее близких не должны услышать имя Франклина Дэнверса в связи с ее задержанием.

«Чего он так боится и почему хочет залечь на дно?» – бормотал про себя Петри, наблюдая за поездом, отправляющимся из Кейп-де-Райва и увозящим на восток в одном из вагонов Джейка Финна. Однако констебль недолго маялся сомнениями. В конце концов, не его забота, кто такой этот Дэнверс и почему желает остаться анонимным. Это даже лучше, потому что не придется делить деньги на троих, а главное, он поможет завершить безнадежно затянувшееся дело. Окаянная беглянка Анна Конолли скоро будет арестована и предана суду. Чем скорее улицы города очистятся от таких, как она, тем безопаснее станет жить честным гражданам.

Ровно через три дня «Морской ястреб» почти приблизился к месту назначения. Корабль находился в нескольких милях от юго-восточного побережья Флориды, и Филип не мог нарадоваться, что их путешествие подходит к концу. Сильный южный ветер позволил клиперу развить хорошую скорость и сэкономить время. Бернард Фицхью был талантливым капитаном, и Филип полностью передал ему бразды правления. От самого Бостона Фицхью единолично командовал кораблем.

Филип тем временем строил планы на ближайшее будущее. Он собирался оставить Бернарда в гавани, чтобы тот быстро подготовил корабль к обратному плаванию, а сам хотел заняться закупкой, упаковкой и погрузкой зерен. Предполагалось, что в Сан-Себастьяне их встретит другой корабль компании «Бришар» и заберет кофе для дальнейшей транспортировки в Новый Орлеан. Если все пройдет так, как рассчитывал Филип, они с Фицхью должны вернуться в Бостон меньше чем за двенадцать дней. Филип тогда благополучно воссоединится с Анной, а кофе по графику прибудет на товарный склад Бришара.

Филип стоял на палубе, упершись ногами в толстый клубок канатов. День уже был на исходе, и нежаркое солнце приятно грело лицо. Филип поднес к глазам подзорную трубу, машинально разглядывая берега с небогатой растительностью.

– Филип, чего ты там не видел? – окликнул его Фицхью. – Шел бы лучше сюда. – В обычно спокойном голосе капитана звучали тревожные нотки. – Посмотри на тот корабль, по курсу южнее нас. Они там сбрасывают в море какой-то груз.

Филип перешел в носовую часть корабля и присоединился к Бернарду. Отсюда даже невооруженным глазом различались контуры четырехмачтового клипера, намного большего, чем «Морской ястреб». Все паруса на судне были убраны, и оно медленно дрейфовало на спокойных волнах.

– Гигант, – сказал Филип, берясь за подзорную трубу, чтобы лучше рассмотреть судно. – Кажется, старый английский большегрузный корабль. Сейчас таких уже не делают. Остался, наверное, с сороковых годов. Раньше такие ходили между Европой и Востоком, а что этот делает в здешних водах?

– Подожди, сейчас сбросят еще один куль, тогда поймешь, – зловеще пообещал Бернард.

– Силы небесные! – воскликнул Филип. Через увеличительные стекла было видно, как с правого борта в воду полетели длинные веретенообразные вязанки, обернутые парусиной. – Да это, похоже, трупы!

– Первое, что и я подумал, – подтвердил Бернард.

Филип медленно перемещал подзорную трубу вдоль корпуса корабля, пытаясь углядеть на нем какие-нибудь надписи или опознавательные знаки. Так он дошел до удлиненного носа с какой-то изогнутой фигурой на конце.

– Возьми чуть западнее, – сказал он Бернарду. – Ты можешь по рисунку определить чья это голова?

Бернард прищурился и вслед за Филипом нацелился своей трубой на возвышающийся над водой нос с изображением какого-то земноводного.

– Похоже, змея, хотя цвет трудно разобрать.

– Чьи это корабли, Бернард? – спросил Филип, чувствуя, как его переполняет ужас. – Часом, не Салливана? У старины Пата были змеи на эмблеме?

– Были, но Пат еще задолго до смерти перешел на более быстроходные суда. У него такие же клипера и шхуны, как у нас. А этому пережитку место разве что в музее, да и там такой распугает древесных червей. Непонятно, зачем было вытаскивать эту старую галошу.

– Если только… – задумчиво произнес Филип, не в силах оторваться от грозной змеи на носу корабля. – Если только…

– Что только? – подстегивал его Бернард. – Что ты думаешь?

– Если только кому-то, кто теперь заправляет делами Салливана, нужно перевезти такой большой груз, что легкая шхуна его не потянет. Если кто-то хочет перевозить большие партии товара и делать меньше рейсов, то скорость не так важна. Вот он и вытащил этого монстра из сухого дока.

Бернард поглядел на своего друга и осторожно спросил:

– И что, по-твоему, в том трюме?

Филип сунул ногу между перилами и, опершись локтем на согнутое колено, впился глазами в большой клипер.

– Бернард, ты когда-нибудь слышал о немце по прозвищу Кайзер? – Краем глаза Филип видел, как Бернард отрицательно покачал головой. – Однажды этот парень высадился на берегу Флориды, как раз в этих местах. Со временем он создал своеобразную вотчину, с плантациями и наемными рабочими. Там в глубине болот все кишит змеями и аллигаторами таких размеров, что мало кто из белых соглашается жить в подобных условиях. В основном у него работают индейцы. Это изнурительный труд. Сейчас на носу уборка, и Кайзеру позарез нужны дешевые руки. Дай Бог, чтобы я ошибся, но у меня ужасное предчувствие. Я подозреваю, этот корабль везет человеческий груз, и знаю, как это выяснить. Думаю, мы сумеем взять их на абордаж.

Как только Филип приказал штурману изменить курс, капитан подозрительного судна, видимо, догадался о намерениях «Морского ястреба». На палубе большого корабля со змеей на носу началась суматоха. Матросы полезли на нок-рей, чтобы заняться снастями. Паруса разворачивались один за другим на всех четырех мачтах, и старый клипер стал удаляться от «Морского ястреба», уверенно набирая скорость.

– Мы их нагоним! – крикнул Бернард Филипу и побежал отдавать приказы команде.

Вскоре быстроходный корабль включился в преследование. Неуклюжий «Крылатый орел», не оправдывающий своего красивого, благородного имени, не мог тягаться с «Морским ястребом». Не прошло и часа, как оба парусника поравнялись.

– Капитан! – прокричал Филип через разделяющее их водное пространство. – Остановитесь!

После нескольких бесполезных попыток заставить «Орел» сбавить ход Филип решил привести в исполнение свой план. Вытянув руку за борт, Филип помахал свитком, перевязанным кожаной лентой.

– Эй, на «Орле»! Слушайте меня! У меня для вас известие от компании Салливана. Специальное распоряжение от самого мистера Дэнверса!

Уловка сработала. Капитан «Орла» приблизился к правому борту и, заслонив ладонью лицо, стал всматриваться в Филипа.

– Что ты говоришь? Я не слышу.

– Нас послали для перехвата. У меня бумага с приказом Франклина Дэнверса.

Капитан «Орла» перевесился через перила, словно смог бы что-то прочитать на скатанном в трубочку листке. Дородный мужчина наклонился так низко, что в какую-то минуту Филип даже испугался, как бы он не упал в море.

– Когда вы виделись с мистером Дэнверсом? – крикнул он Филипу. – Где именно?

– В доме вдовы Пата Салливана. Всего три дня назад. Дэнверс узнал, что я направляюсь на Карибы, и попросил поглядеть его корабль. Вот его секретное послание. – Филип снова вытянул руку с мнимым приказом. – Если меня пустят на борт, я покажу его из рук.

Филип стал ждать, тревожась и одновременно надеясь, что его план удастся. Через несколько минут экипаж «Орла» начал убирать паруса и переводить судно на медленный ход. Несомненно, капитан не решился пренебречь приказом Франклина Дэнверса. Страх перевесил подозрение.

Бернард тоже свернул паруса, и вскоре оба корабля закрепились канатами. На утихшие волны с «Морского ястреба» спустили плоскодонку, и Филип с Фицхью прошли на веслах десяток футов, остававшихся до «Орла». Прицепив лодку к его борту, они забрались на палубу. Команда «Морского ястреба», не глядя в их сторону, копошилась на палубе, чтобы, согласно приказу Филипа, не привлекать внимания.

Капитан «Орла», крепкий коренастый мужчина, немедленно потребовал бумагу. Филип как ни в чем не бывало развернул чистый лист и тут же вытащил из-за пояса небольшой пистолет.

– Прошу прощения, капитан, что ввел вас в заблуждение. Я виделся с Франклином Дэнверсом в Бостоне, это действительно так, но я не получал указаний останавливать вас. Более того, я подозреваю, он будет совсем не в восторге, что наши пути пересеклись.

– Послушайте! – гневно воскликнул капитан, не сводя глаз с пистолета Филипа. – Я не знаю, какую игру вы затеяли, но вы вторглись в чужие владения! Это собственность компании Салливана. Вы проникли сюда под обманным предлогом. Это – преступление, наказуемое морским законом, и вы будете пущены на корм акулам.

Мужчина помахал рукой за спиной, давая знак своей команде приготовиться к расправе с наглецом.

– Я бы не советовал вам делать это, – спокойно сказал Филип и, в свою очередь, подал знак на «Морской ястреб». В несколько секунд все двенадцать членов команды встали у перил с ружьями и пистолетами наизготове.

Капитан «Орла» хмуро посмотрел на Филипа, и в его сузившихся глазах засверкали искры бешенства.

– Вы не имеете никакого права находиться на борту моего корабля и…

– Возможно, но вы устанавливаете собственные законы на море. Так же действую и я. Поэтому мой пистолет, нацеленный в ваш живот, дает мне все необходимые права. А сейчас открывайте трюм, сэр.

Капитан замялся. Краска гнева поползла по его щекам. Наконец он жестом показал помощнику, чтобы тот поднял крышку люка.

Филип ступил на край зияющей дыры и заглянул внутрь. Худшие опасения оправдались. На него уставилось до сотни пар испуганных глаз. Люди с коричневой кожей, индейцы с местных островов, в замешательстве и страхе сбились в плотную кучу в темном и затхлом чреве корабля.

Ярость Филипа стала почти осязаемой. Он стиснул челюсти, и оружие дрогнуло в его руке. Леденящий ужас, подобно змее, пополз по коже и проник вглубь до самых костей, когда он осознал трагические последствия своего открытия. Филип повернулся к капитану и посмотрел на него взглядом, заставившим коренастого человека съежиться и отойти прочь.

Когда Филип заговорил, голос его был так же холоден и суров, как дуло его пистолета.

– Я уверен, капитан, вы знаете, что рабство в нашей стране запрещено. Значит, вы незаконно перевозите живой товар. Вероятно, для Кайзера во флоридские болота.

– Каждый из них нанят на работу совершенно легально, – захорохорился капитан, принимая боевую стойку. – В судовом журнале у меня в каюте все зафиксировано. Там и данные на них, и все подписи.

– Я не сомневаюсь, – заметил Филип в ответ на убогое оправдание и продолжил: – Несчастные души, если бы они хотя бы отдаленно представляли, какая жизнь их ожидает на этих плантациях!

– Им будут платить за их труд.

– Жалкие крохи. И вы это знаете. Я наслышан про эту гнусную систему вербовки. Выезжают на дальние заброшенные острова и убеждают людей ехать во Флориду. Обещают, что они будут жить там лучше, чем дома, и помогут своим семьям. Сманивают высокой зарплатой, о какой они и не слыхивали. Но ни крохи не попадает ни женам, ни детям, потому что заработанных денег хватает только на их собственное пропитание. После кайзеровского лагеря большинство этих несчастных вообще вряд ли когда-нибудь снова увидят свои семьи. Многие не выдерживают и шести месяцев жизни в нечеловеческих условиях.

– Послушайте, что вы от меня хотите? Я делаю все согласно предписанию. Эти ребята едут, куда им хочется. Я не знаю, что будет с ними, когда они доберутся на место. Это меня не касается, я только выполняю свою работу.

– И небескорыстно. Несомненно, Франклин Дэнверс щедро платит за доставку человеческого груза. Скажите, капитан, как Дэнверс убедил вас делать то, на что не согласился бы ни один уважающий себя человек?

Филип приблизился к дрожащему капитану, схватил его за грудки. Почувствовав тугой узел у горла, моряк, задыхаясь, забрызгал слюной.

– В какую сумму каждый из этих несчастных обходится Кайзеру? Сколько платят Дэнверсу?

– Я… я… я не знаю. – Капитан безуспешно пытался вывернуться из рук Филипа. – Это правда, – синел он. – Дэнверс никого не посвящает в свои сделки.

Филип ослабил руку, и капитан, неловко затоптавшись, попятился назад, но не устоял. Наткнувшись на пустые контейнеры из-под провизии, он приземлился прямо в груду гниющего хлама.

– Неудивительно, что он помалкивает, – сказал Филип, – потому что тогда ни один честный моряк не станет иметь с ним никаких дел. Еще один вопрос. Сколько человек с островов было нанято в этот раз?

Потирая ноющие ягодицы, капитан покосился на Филипа, чей грозный вид отбивал всякое желание лгать и даже помышлять о чем-нибудь подобном.

– Сто восемьдесят два человека, сэр, – сказал тот, морщась от боли.

– А сколько человек сейчас в трюме? – спросил Филип, памятуя о загадочных вязанках, которые на глазах у них с Бернардом сбрасывали в море.

– Я не располагаю точными цифрами.

Филип затрясся от гнева.

– Я видел, что сегодня произошло с двумя из этих рабов.

Капитан наконец привстал, пытаясь собрать остатки храбрости.

– Я не делал ничего такого, что могло убить их. Они были уже больны, когда их нанимали. – Когда Филип угрожающе двинулся на него, он съежился, лихорадочно ища укрытия за сломанными ящиками. – Что вы собираетесь делать?

Опускаясь на корточки рядом с ним, Филип смерил его гневным взглядом.

– Будь у меня время, я бы сделал то, что мне хочется, но у меня его нет. Кроме того, эти несчастные всего в нескольких часах от конечной цели. Близко, увы, слишком близко. Вы продолжите свой путь, потому только, что, боюсь, многие из них не выдержат обратного путешествия. Но я даю слово, сэр, вы вернетесь за ними обратно. За каждым из них. Каждый, кто едет в этом трюме, имеет право аннулировать контракт с Кайзером и возвратиться на свой остров. И не важно, поступят ли эти приказы от Дэнверса или от меня. Я полагаю, вы всерьез воспримете их!

Филип покинул судно, и они с Фицхью спустились в свою лодку. Как только они вернулись на борт «Морского ястреба», с «Орла» донесся приказ поднять паруса. В несколько секунд большой клипер поменял курс, направляясь к берегам Флориды. Филип повернулся к Фицхью.

– Разворачивай «Ястреб», Бернард, – сказал он. – Мы плывем обратно в Бостон, и пошли нам Бог резкой смены ветра! – В данный момент в голове у Филипа была единственная мысль. Он оставил Анну на попечение негодяя, и нужно как можно скорее вызволять ее из его лап.

– Да, Филип, мы с тобой думаем одинаково, – сказал Бернард и отправился отдавать распоряжения команде.

Филип обратил глаза к ясному небу, где только что обозначились первые звезды, и беззвучно зашевелил губами. Он обращал свою молитву к могущественному ветру, прося его унести их быстро на север, против течения. «Несомненно, Дэнверс не сделает ничего с Анной, ведь он не знает, что мы остановили их корабль», – успокоил себя Филип, но вслух пробормотал:

– Возможно, Пат был холодным черствым ублюдком, но старик никогда не заключил бы такой дьявольский контракт. А кто знает, что может натворить его преемник!