"Ирина Грибовская. Не ищите приключений " - читать интересную книгу автора

Вконец расстроившись, я решила нацелить свое трудолюбие в более
благодарное русло, т. е. на тщательный осмотр комнаты.
Как оказалось, я несколько ошибалась насчет оттенков комнаты. В ней,
конечно же, преобладали темные оттенки, но с большой долей серебристого
цвета. Обивка кресел, темные портьеры, балдахин кровати и толстый и мягкий
ковер во всю комнату - все это было оплетено тончайшей паутинкой из
серебристых ниток, чьи отблески в мягком освещении комнаты напоминали лунные
блики на водной глади. Ну, вкус у хозяина данного помещения, должна
признать, довольно хороший, хотя и странный.
Мой любопытный нос завел меня в то самое помещение, которое, скорее
всего, служило гардеробной. Так и есть, зеркало во всю стену (так-так, нам
нравиться собою любоваться?!) и ворох развешанной во всю противоположную
стену одежды свидетельствовали о моей небывалой смекалке и догадливости.
Напротив двери стоял большой комод или что-то на него похожее.
"И что мы тут носим?" - с такими мыслями я, нисколько не терзаясь
муками совести, залезла в шкаф. Как ни печально было признавать,
единственное, что на мне держалось и сидело более или менее прилично - это
безразмерная черная с серебристой вышивкой рубашка, доходящая мне почти до
коленей.
"За мое общество надо платить", - подумала я, отрезая рукава (скорее
кромсая их) каким-то кинжалом, нашедшимся в шкафчике над комодом, снизу
доверху напичканном оружием, в основном колюще-режущим. Благополучно надев
на себя сие произведение моей больной фантазии и перевязав все это
серебристым шнурком, найденным тут же, я полюбовалась на себя в зеркало. Что
ж, уж лучше это, чем та полупрозрачная накидка, которую мне предложили в
качестве одежды.
Дальнейший тщательный осмотр комнаты (а что мне еще было делать) выявил
за портьерой около кровати дверь, ведущую, как оказалось, в некое подобие
ванной и по совместительству туалетной комнаты (будем надеяться, что я не
ошиблась, хотя уже поздно). Она была довольно просторной и вся отделана
каким-то серым и мягким (чем-то напоминающим губку, но более прочную)
материалом. При входе в комнату зажегся мягкий свет.
То, что я приняла за унитаз, по сути, им и было, во всяком случае, с
виду. С другой стороны располагалась раковина. Я поднесла руки к крану, и их
обдало каким-то паром. Другая половина комнаты была занята душем, который
несколько отличался от общеизвестного у нас. Стоило мне подступиться к душу,
как с потолка на меня хлынул пар, от которого я немедленно оказалась мокрая,
и с меня капало, как будто я только что вылезла из ванны. Причем одежда
осталась сухой, как будто я ее только что одела, и промокать не собиралась.
Припомнив всех давно почивших и не очень родственников хозяина этой
бани, я стянула с себя одежду (а как сие еще назвать?), и, вытершись лежащим
там полотенцем, накинула ее на себя вновь и вернулась в комнату.
Еще больше разозленная, я, наконец, обратила свой взор на окно. Открыв
шторы, я обнаружила, что это вовсе не окно, а дверь на балкон. То, что я
увидела с балкона, окончательно повергло меня в шок и заставило поверить,
что моя крыша больше не вернется.
Я стояла над пропастью, причем внизу виднелось только что-то горящее
алым пламенем. Кажется это вулкан или что-то вроде него. Вот почему здесь
так жарко, даже прохладный ночной ветерок не помогает.
Яркий лунный свет открыл моему взгляду только голые скалы, окружающие