"Кэрол Грейс. Наследница Горячих Ключей " - читать интересную книгу автора

и завалиться спать в новом гамаке! Но когда она добралась до своей бани, уже
стемнело и руки ломило. Может, все же сбегать еще разок туда, где осталась
остальная поклажа?
Она брякнула принесенную коробку оземь и растерла руки. Потом ногтями
вспорола картонку. Там оказались гамак и плита! Слава Богу. Уже сегодня у
нее будет горячая еда и возможность выспаться. А после горячей еды и
хорошего сна она со всем справится! И без чьей-либо помощи, самодовольно
размышляла она.
Хлоя порылась в чемодане, вытащила пакетик лапши с индейкой быстрого
приготовления, долила воды из ручья, зажгла плиту и села рядом на землю,
скрестив ноги. Когда блюдо разогрелось, она съела все до крошки и потом
вымыла тарелку в холодном горном ручье. Собственной водой из собственного
ручья. И сыто вздохнула, довольная своей самодостаточностью.
Видел бы ее сейчас Зеб Боуи. Он бы понял, что она вполне может
справиться с трудностями здешней жизни. Ну и что из того, что она что-то не
так сказала бармену? Она не хуже других. Получше, чем некоторые. Потому что
ее прадед был первопроходцем, а она унаследовала его характер.
С индейкой в животе и окрепшей уверенностью в душе она развернула гамак
и натянула его между деревьями. Надев еще один свитер, она улеглась
поудобнее. Гамак стал раскачиваться, а с ним раскачивался набитый желудок.
Не знай она, что находится на суше, могла бы поклясться, что у нее началась
морская болезнь. Свесив ногу, Хлоя попыталась остановить качку. Потом со
всей осторожностью втянула ногу обратно. Но налетел ветерок, и ее опять
стало качать. Она застонала, уткнулась лицом в жесткое полотно и закрыла
глаза.
Ветер усилился, гамак кидало из стороны в сторону, на затылок и плечи
начали падать капли дождя. Скоро она вся вымокла.
- Ладно, сдаюсь, - пробормотала девушка и поплелась к бане, чтобы
провести в ней вторую ночь. Только на этот раз сквозь щели над головой она
видела не звезды, а дождь, который крупными каплями падал ей на лоб.
Зебу тоже было неуютно. Нет, он не промок - на втором этаже старого
дома было сухо и тепло. Он прислушивался к дождю, колотящему по крыше, и
неотступно думал о картонных коробках, сваленных при дороге, и о женщине,
которая ночует сейчас одна, в богом забытой хижине. О женщине, которая ушла,
не оглядываясь с огромной коробкой, из-за которой ее еле было видно. Неужели
дотащила? И что стало с остальной поклажей? Картон, вероятно, уже размок, а
значит, то, что необходимо ей для выживания, попросту пропадет. Продукты
сейчас превращаются в месиво. Десять килограммов муки стали тестом, сахар -
сиропом, он вытекает на землю, как тающий снег. Ему бы радоваться: ведь без
еды она не продержится и ей придется убраться отсюда. Улыбаться бы надо от
одной этой мысли. А ему почему-то невесело.
Зеб не сомневался, что, в конечном счете, она обречена на проигрыш. А
он кое-что знает о проигрыше. Знает, что проигрыш не беда, если ты сделал
все возможное, чтобы победить. Так почему бы не дать ей шанс побороться?
Неужели трудно перетащить ее барахло в Ключи и укрыть понадежней? "Да,
трудно", - говорил ему внутренний голос, но он все равно вывел двух своих
мулов под дождь, нагрузил их ее добром и повел по тропе вниз - а дождь никак
не успокаивался. А внутренний голос неотступно твердил: "Ты дурак, Боуи.
Полный идиот. Думаешь, она скажет тебе "спасибо" и уедет? Ты на это
рассчитываешь? Одумайся!"