"Зейн Грей. Техасский рейнджер (Вестерн) " - читать интересную книгу автора

просторам, к огромным диким и необжитым краям, лежащим где-то далеко на
юго-западе.
Солнце уже садилось, когда он решил остановиться на ночлег. Он отвел
лошадь к воде и принялся искать на узкой и ровной долине подходящее место
для лагеря. Он миновал несколько старых стоянок, которые хорошо помнил.
Однако на сей раз они не удовлетворили его, и столь резкая перемена во
вкусах в эту минуту даже не удивила его. Наконец, он отыскал уединенное
местечко, скрытое листвою вечнозеленых карликовых дубов и мескитовых
[Мескиты - древовидные кустарники и стручковые деревья семейства бобовых
(акации, мимоза, фисташковые деревья и проч.)] зарослей, расположенное на
порядочном расстоянии от старой тропы. Он расседлал лошадь и снял с нее
поклажу. Перебирая свои пожитки, он убедился, что дядя забыл положить ему
путы для лошади, хотя тут же вспомнил, что редко применяет их, а эту лошадь
вообще никогда не стреноживает. Он отрезал пару футов от своего лассо и
использовал этот кусок веревки в качестве пут. Лошадь, непривычную к таким
помехам в свободе передвижения, пришлось насильно отвести на траву.
Дьюан развел небольшой костер, приготовил ужин и поел. Покончив с
дневными заботами, он сел у костра и закурил трубку. Сумерки сменились
ночными тенями. Редкие звезды начали появляться на небосводе, постепенно
разгораясь. Перекрывая непрестанное звонкое стрекотание насекомых,
прозвучала вечерняя песенка малиновки. Затем голоса птиц умолкли, и тишина
стала еще более ощутимой. Когда ночь полностью вступила в свои права,
маленький клочок земли, где Дьюан разбил свой лагерь, стал казаться еще
более уединенным и изолированным от всего мира, что принесло ему чувство
облегчения.
Внезапно его как-то сразу осенило, что с ним творится что-то
непонятное. Он вдруг стал нервным, настороженным и напряженным настолько,
что даже не мог заснуть. Это открытие явилось для него неожиданностью, и он
принялся размышлять о причинах, перебирая в памяти свои действия и их
мотивы. Перемены, происшедшие с ним всего за один день, поразили его.
Обычно веселый и беспечный, счастливый, когда выпадало одному провести
время на природе, он за несколько коротких часов стал сдержанным,
озабоченным. Тишина, которой он так наслаждался прежде, утратила теперь для
него свою прелесть, став просто фактором, помогающим скорее различить шум
приближающейся погони. Одиночество, ночь, дикая природа, - все то, что он
когда-то любил, теперь лишь создавали для него временное ощущение
безопасности. Он всматривался, вслушивался, вдумывался. Он чертовски устал,
однако не был склонен отдыхать. С рассветом он намеревался двинуться дальше
на юго-запад. Имелся ли у него четкий маршрут, направление, которого он
собирался придерживаться? Они были столь же неопределенны, как и его знания
об этом обширном пространстве голых скал и мескитовых зарослей, граничащим
с Рио-Гранде. Где-то там находилось спасение, убежище, укрытие. Ибо он был
отверженным преступником, отщепенцем и беглецом.
Быть человеком вне закона означало постоянно держаться настороже. Ни
дома, ни отдыха, ни сна, ни удовлетворения, ни самой жизни, ради которой
стоило бы жить! Он обречен скитаться одиноким волком, либо стать членом
сообщества людей, чуждых ему по духу. Даже зарабатывая на жизнь честным
трудом, он все равно должен скрывать свое настоящее имя, опасаясь
разоблачения. А если ему не удастся наняться в батраки на какое-нибудь
затерянное в глуши отдаленное ранчо, то на что он станет жить? Мысль о