"Михаил Грешнов. Лицо фараона" - читать интересную книгу автора

Кто это говорит - Геродот? Ромен не в силах поднять отя-
желевшие веки. Или - история?.. Или это он сам говорит с ка-
федры Коллеж де Франс? Конечно, это он сам. Вспоминает и го-
ворит. И видит то, о чем говорит.
Ему интересно рассказывать. Еще интереснее видеть, как
слова воплощаются в живые картины. Но как он может видеть,
если он за кафедрой Коллеж де Франс?.. А не все ли равно?
Ромен следит за картинами, которые развертываются перед ним.
Он это рассказывает, или история, или Геродот - безразлично.
Главное - он видит. И ему надо видеть все и рассмотреть до
конца.
- Египет сложился как государство. Наступил расцвет дес-
потии. Фараон становится богом, требует божеских почестей.
Слово фараона - закон. Чтобы утвердить могущество, фараоны
воздвигают себе памятники из вечного камня - пирамиды. Круп-
нейшую пирамиду поставил Хуфу - лев Четвертой династии.
Из темной пустыни набегает синяя лента. Это Нил, узнает
Ромен, по-древнеегипетски Хапи - река жизни. Лента течет и
течет, а Ромен, как птица, летит над ней, - сколько раз, ду-
мает он, приходилось летать самолетом... Но это другой Нил,
и деревни по его берегам другие, и дельта другая.
- Двадцать лет строилась пирамида. Сто тысяч человек были
заняты на постройке.
Ромен видит дорогу, ровную, ослепительно белую, протяну-
тую от Нила в пустыню. Белые плиты известняка на дороге поч-
ти не видны. Зато видны деревянные коричневые полозья и ко-
ричневые тела людей, впряженных в полозья. Они тянут плиты в
слепящую желтизну пустыни. "Э-эй-й!" - погонщики взмахивают
бичами. Свистят в воздухе ременные змеи, оставляя на спинах
рабочих вспухшие желваки. "Э-эй-й!.." Ромен видит лоснящиеся
от пота лица, раскрытые от натуги и жажды рты.
- Две тысячи триста глыб, каждая весом в две с половиной
тонны, пошло на пирамиду Хуфу.
Опять белизна. Но это уже не дорога, это каменоломни. Под
солнцем известняк блестит как свежевыпавший снег. Ах, хоть
бы частицу прохлады! Но здесь не видели снега, не знают
прохлады. Свирепый десятник чертит на скале прямоугольник,
обозначающий профиль плиты. Рабочие сверлят отверстия, вби-
вают в них деревянные клинья, похожие на шипы. Клинья поли-
вают водой. Дерево разбухает, скала трескается. Глыбу мед-
ленно отворачивают, грузят на сдвоенные полозья. "Э-эй-й!" -
звучит в раскаленном добела воздухе. Спины рабочих выгибают-
ся дугами. Скрипит дерево по известковому снегу.
- Высота пирамиды триста тридцать локтей...
Сто сорок семь метров, отмечает Ромен. Перед глазами пес-
чаный накат - вздыбленный холм, насыпанный человеческими ру-
ками.Он поднимается от дороги до верхней кладки каменного
колосса. Пирамида сложена наполовину. Те же коричневые по-
лозья и коричневые спины людей. Как нигде, здесь свирепству-
ют надсмотрщики: "Э-эй-й!" На гребне холма белеющий отшлифо-