"Юрий Греков. Калиф на час " - читать интересную книгу автора

вот - двадцатый век. Первые опыты Кюри. И взрыв... За несколько десятков
тысячелетий численность человечества едва-едва приблизилась к двум
миллиардам. И вот за каких-то полвека она выросла до четырех миллиардов.
Пятьдесят тысячелетий - два миллиарда, и пятьдесят лет - тоже два миллиарда.
Это ответ природы на самую реальную и страшную в истории угрозу тотального
истребления вида.
Прямая и очевидная взаимосвязь совершенствования орудий убийства и
роста численности населения Земли не видна только слепому. Но слепцов много.
Слепцы все. И эта слепота лежит в основе всех неудач даже самых великих
попыток стать хозяином планеты. Наполеон, Гитлер, Александр Македонский -
слепцы и маньяки, одержимые неосуществимой идеей. Потому что, пока
существует закономерность, которую я открыл, пока существует равновесие
между технической возможностью уничтожить человечество и обеспеченной
природой невозможностью сделать это,-до тех пор все эти попытки обречены в
зародыше. Но, если представить себе, что эта закономерность, это равновесие
взломаны, - идея становится реальной. Будь у Александра Македонского хотя бы
один танковый взвод - мир лег бы к его ногам.
Задача может быть сформулирована так: мощным пинком отшвырнуть
человечество в его собственное прошлое и явиться следом во всеоружии
двадцатого века. Тогда великая идея, профанированная дилетантами, будет
осуществлена раз и навсегда, наполнившись неизмеримо 'более весомым и вечным
смыслом, нежели тот, что вкладывали эти профаны в термин "мировое
господство".
Сегодня ясно: задача в принципе решена. Техническое ее исполнение -
дело времени.
Вопрос: в какое прошлое? Сначала я предполагал уйти с преданными мне и
идее людьми, вооруженный техникой двадцатого века, во времена древних
германцев. Это удивительно заманчиво: дать своему народу - молодому, только
начинающему свой великий путь, - новую, невиданную силу. Посадить могучего
варвара не на коня, а на "тигра". Какие бури могли бы пронестись над
Европой - молодой, только вступающей в зарю своей истории! И раздуть эту
зарю в гигантский пожар, и в пламени его закалить юный народ, сделать его
народом богов, сильных и могущественных, - спустить Валгаллу на землю! Ax,
какой мир можно было бы создать! Но все это, увы, романтика. И только.
Потому что преданных людей нет. Страх - основа любой преданности..."
- Во-во! - одобрительно бормотнул Куртис. Вообще-то говоря, ему уже
порядком наскучило читать эти, местами и вовсе непонятные, рассуждения, но
последняя фраза остановила его засыпающее внимание. И, повторив вполголоса -
"страх - основа любой преданности", - Куртис снова уткнулся в
"Завещание-инструкцию":
"Это - во-первых. А во-вторых, это все-таки не решение вопроса. Я
смертен, и рано или поздно созданный таким образом мир станет неуправляемым.
И все рухнет; рано или поздно история вернется на свой путь, и созданный
мною мир окажется только минутным шагом в сторону с этого пути. Идея рухнет
в который раз... Поэтому, как ни заманчива Валгалла на земле, мне нужен
готовый мир (и не только Европа), который я получу в единый миг и который
будет оставаться моим, пока я буду жить. А жить я буду тысячелетия, сколько
захочу, - техническая возможность этого проверена и подтверждена самим
фактом существования Хальт-времени"...
Дон Эдуардо ухмыльнулся: хорошо шутит "дядюшка" - тысячелетия жить