"Питер Гринуэй. Золото " - читать интересную книгу автора

тарелке нарезанные мамой куски. Шелковое белье старик положил в бумажный
пакет и спрятал под кроватью, шнурованные дамские ботиночки поставил на
видном месте, на каминной полке, а золотые трофеи сбыл с рук одному
австрияку-трактирщику, который жил сам по себе и не совал свой нос в чужие
дела. При этом он выручил такие смешные деньги за ползанье на четвереньках в
ночном лесу, на дне глинистого мокрого рва, среди мертвых тел, что сам собой
напрашивался другой, не корыстный мотив. Таким мотивом, по мнению даже тех,
кто считает евреев уродами, натирающими мебель воском из собственных ушей,
был страх старика перед женщинами. Это была его месть.
Золотую лопаточку бездетный дядя подарил племяннице во время обряда
крещения. Вышло так, что волею случая он оказался свидетелем ее рождения.
Когда они с матерью будущего ребенка гуляли по винограднику, где-то между
Верновом и Плечнуром, у нее отошли воды. Он принял роды в тени оливы.
Роженица утолила жажду виноградом, который он раздавил в своих больших
ладонях, и потом еще долго обсасывала его пальцы. Спустя четыре дня, в
Плечнуре, девочку окрестили и нарекли Оливией.
Золотую лопаточку Оливии ее дядя-убийца носил в нагрудном кармане
потертого пиджака. Ужинал он в одиночку, сидя в конце длинного, покрытого
белой скатертью стола на козлах, и, садясь за трапезу теплым летним вечером,
он доставал заветную лопаточку и в задумчивости гонял хлебные крошки вокруг
солонки и перечницы, между бутылочек с уксусом и оливковым маслом. Золотая
лопаточка его и выдала. Ее узнала соседка, проходившая мимо с тарелкой
соленых баклажанов, и сообщила в округе. Люди дали волю своему гневу. В лицо
старику кто-то плеснул уксус, посыпались обвинения, выдававшие затаенные
обиды: и живет-то он бобылем, и детей ему Бог не дал, и немытый он, и
педофил, и якшается с трактирщиками-австрияками, и мебель-то он натирает
воском из собственных ушей... Кто-то перевернул стул, и старик от страха
обмочился. С него стянули мокрые брюки и потешались над его увядшим
"дружком". Его пергаментную грудь поливали кипятком. Золотая лопаточка упала
в высокую траву и затерялась среди сломанных желтых одуванчиков на сочных
зеленых ножках, из которых сочилось молочко. Позже семена, облетавшие с
цветочных головок, покрыли луг белым ковром. Как только одуванчики не
называют! В этом длинном ряду прозвищ есть малопочтенные, несообразные и
даже способные кое-кого шокировать, такие, как "кто ходит под себя", "сиськи
Юноны", "свинячий конфуз", "молоко девственницы", "искушение монашки" и
"приманка кардинала". Осенью трава на лугу пожелтела, затем побурела, и
пришла пора ее скосить. Очередной взмах острого лезвия подбросил в воздух
золотую лопаточку. Сделавшись местной достопримечательностью, она заняла
почетное место в гостиной бургомистра, точнее, в сейфе, а еще точнее, в
дубовой раке, где когда-то лежали пальцы святого, которого замучили, вонзая
ногти ему в темя. Вместе с золотой лопаткой в раке лежали гнутые монеты,
сломанные отвертки, набор велосипедных инструментов, документы на спорную
собственность и бюстик Сталина.
В апреле сорок второго года дочь бургомистра, отвергнутая любовником
из-за стойкого запаха в критические дни, затеяла генеральную уборку в
надежде таким образом заглушить грусть-тоску. Надраенная до блеска дубовая
рака ушла переводчику с хорватского, а ее содержимое рассортировали и
продали по частям. Золотая лопатка попала в Вернов. Позже ее увезли в
плетеной корзинке вместе со всем конфискованным еврейским золотом, которое
вскоре переплавили в Белграде в слиток низкой пробы. Конфискованные