"Питер Гринуэй. Золото " - читать интересную книгу автора

вдовцов, и с красивыми безделушками, милыми сердцу старых вдов, золотые
кольца соскакивали с ее маленьких пальчиков, и тогда она нанизывала их на
нитку и вешала бусы на шею своим куклам.
Но вот пришло время сбыть с рук все эти сокровища. Преступники, семеро
мальчишек в возрасте от восьми до десяти лет, бодро шагали по улице, которая
вела к рыбному рынку, а впереди Цирцея толкала тележку с кукольным домиком.
Если бы их остановили и обыскали бдительные граждане, эти сорванцы заявили
бы с патриотическим задором, что везут еврейское золото для нужд войны.
Никто бы не сообщил в полицию. Многие готовы были отдать жизнь за Германию.
Мальчишки могли бы уточнить, что на вырученные деньги немецкие матери пошлют
на Восточный фронт английские шерстяные носки и французские презервативы,
чтобы их сыновья встретили во всеоружии суровую финскую зиму и неотразимых
русских проституток с целым букетом венерических заболеваний.
Торговец мидиями не поскупился и за еврейское добро выдал маленьким
бандитам аж три мешка - со свежей пикшей, с мерзлой картошкой и с пустыми
раковинами от моллюсков. Словом, мальчишки остались довольны. Они с выгодой
распродали пикшу поштучно, а на вырученные деньги купили Цирцее стакан
сладкого шербета с подмешанным перцем и лакричную соломинку, чтобы она
расчихалась, и красный бант, и миниатюрное сиденьице для кукольного унитаза,
а себе они купили пистолет и еще велосипед.
За эти украшения на распродаже в Бремене торговец мидиями выручил
четыре тысячи марок. Сокровища кукольного дома путешествовали из Гамбурга в
Ганновер, из Ганновера в Кельн, то вырастая, то падая в цене при очередном
переходе из рук в руки, и в конце концов выплыли в Баден-Бадене, но опознать
их было уже невозможно, так как они смешались с десятками таких же частных
коллекций. За полгода до окончания войны весь этот лом переплавили в шесть
золотых слитков и поместили в трех банковских подвалах, по два в каждом.
Один из этих слитков, хранивший память о золотых деньках в городе Умманце,
попал в руки лейтенанта Густава Харпша и его помощников, капрала с
фельдфебелем, и составил компанию девяносто одному слитку, - все они,
аккуратно уложенные в два черных чемодана, пережили автомобильную аварию по
дороге в Больцано, где спагетти можно съесть только под дулом пистолета.
У детей города Умманца впереди была жизнь полная приключений. Трое
мальчиков стали солдатами и умерли мучительной смертью в разных концах
Европы. Четвертый отправился в Грецию торговать оружием, разбогател,
ввязался в заварушку и пал жертвой режима "черных полковников". Пятый,
освоив грамоту и овладев искусством лжи, сделался политиком. Однажды, уже
будучи бургомистром Мюнстера, он съел тарелку несвежих мидий и вскоре
согнулся пополам от страшной рези в желудке, но массивную золотую цепь
городского головы так и не снял. Он захлебнулся собственной рвотой, и
золотая цепь, символ власти, еще долго напоминала преемникам о его кишках,
хотя местные острословы предпочитали говорить о неистребимом запахе
коррупции. Шестого мальчика, ставшего сутенером, зарезал рогоносец-муж, а
седьмой женился на дочке рыбака, купил фелюгу и тридцать лет жил дарами
моря. Цирцея превратилась в редкую красотку, из чего следует, что она
частенько попадала в ситуации, когда мужчины вели себя как последние свиньи.
Смерть настигла ее в 1981 году в Тампе, штат Флорида, и на тот момент ее
золотых украшений хватило бы на то, чтобы купить сотни тысяч лотков пикши по
ценам сорокового года.