"Питер Гринуэй. Золото " - читать интересную книгу автора

Альтдорфера и Караваджо - первого за работу кисти, второго за терновые
венцы, третьего за мальчиков. Друзья Максимы усматривали в этом связь:
мрачные, сумеречные, меланхоличные, пугающие, немного мазохистские,
эротические картины. Мы рассказываем всю эту подноготную, чтобы подчеркнуть
пристрастие Максимы Фортунелли к разного рода тайнам и опасностям и тем
самым прояснить некоторые ее поступки.
Максима держала свои драгоценности в самых необычных местах: в голове
кобры, помещенной в сейф гостиницы в Модене, в кожаном саквояже, оставленном
на хранение в шотландском госпитале, где всем заправлял правнук Кавура, в
детской лошадке, в керамической трубе под городским бассейном в Люксембурге,
а также в руле своего темно-зеленого "Остина". Машиной она пользовалась
постоянно, совершая поездки из Сорренто и Пестума на юге в Местр и Триест на
севере и обратно. Эти четыре итальянских городка были связаны с ее любовными
похождениями. Со своим английским любовником она встречалась перед женскими
банями у развалин Геркуланума - в цветастом шелковом платьице на голое тело.
Она садилась на холодный мрамор и сажала английского любовника к себе на
колени. В Равелло она ходила в красном, а развлекалась в бамбуковой рощице
возле глубокого пруда с огромными лягушками. Она частенько брала каюту на
прогулочном корабле, совершавшем круизы на Капри. Она каталась вдоль
побережья в запряженном пони экипаже под Пестумом. Она пользовалась лодками
в Местре и трамваями в Триесте. Иногда это были чисто деловые свидания, но
вообще она старалась совмещать полезное с приятным.
В сентябре сорок первого она положила в тайник золото евреев,
собиравшихся бежать в Израиль. Собственные семейные драгоценности она
спрятала в руле темно-зеленого "остина". Однажды Максима ехала по виа
Эмилиа, погруженная в свои мысли, и вскоре, после того как позади осталась
Феррара, врезалась сзади в фуру с сеном. В результате столкновения разбилось
правое боковое стекло, а при резком повороте руля влево позвякивали
спрятанные в нем кольца. В десять вечера за Падуей ее остановили возле
дорожного поста и попросили отвезти немецкого офицера, которого мучили
сильные боли в области живота, к его лечащему врачу-австрийцу. Опасаясь за
свой дребезжащий руль, Максима, вместо того чтобы свернуть с главного шоссе
налево, туда, где у нее была назначена встреча с еврейским связным, поехала
прямо и остановилась только тогда, когда офицер впал в беспамятство, - она
выкинула его из машины на обочину дороги неподалеку от Аввентуры и
продолжила путь до Ферровии. Вскоре она поняла, что за ней едет "хвост". Тут
она в панике ударила по газам и, второй раз за ночь потеряв бдительность,
вынуждена была резко затормозить; автомобиль занесло, и он врезался в
дерево. От удара о лобовое стекло Максима потеряла сознание, а неуправляемая
машина еще какое-то время петляла по ночному лесу, чудом не налетая на
стволы, пока естественным образом не остановилась на крутом подъеме с ковром
из сосновых иголок, буравя передними фарами предутренний туман. Очнувшись,
Максима убедилась в том, что мотор капитально заглох, сменила обувь и
побежала куда глаза глядят. На брошенную машину наткнулась юная влюбленная
парочка, которая тут же удобно устроилась на заднем кожаном сиденье. Только
спустя неделю Максима позвонила брату, работавшему в гараже, и сказала ему
про оставленный в ночном лесу темно-зеленый "остин". Брат отправился на
розыски и нашел-таки ее машину. Он, правда, не понял, каким образом она
оказалась в самой чаще, поэтому, чтобы ее вызволить, пришлось спилить
несколько сосенок. В конце концов он загрузил "остин" в кузов своего пикапа.