"Грэм Грин. Доктор Фишер из Женевы, или Ужин с бомбой" - читать интересную книгу автора

4


- Перестань, - советовала мне Анна-Луиза. - Ничем ты ему не обязан. Ты
ведь не из этих жаб. Он отлично знает, где я теперь нахожусь.
- Он знает, что ты находишься у какого-то Джонса - вот и все.
- Если захочет, он легко может выяснить твое имя, профессию, место
работы и все подробности. Ты же постоянно проживающий здесь иностранец.
Ему надо только справиться.
- Это сведения секретные.
- Не думай, что для моего отца существуют какие-либо секреты. Наверно,
и в полиции у него есть своя жаба.
- По-твоему, он вроде нашего господа бога - да исполнится воля его на
земле, как и на небесах.
- Вроде этого.
- Ты разжигаешь мое любопытство.
- Ладно, встречайся с ним, если уж тебе неймется, - бросила она. - Но
будь осторожен. Пожалуйста, будь осторожен. И особенно осторожен, если он
вздумает улыбаться.
- Улыбкой Зуболюба, - отшутился я.
Впрочем мы оба пользовались именно этой пастой. Ее рекомендовал мой
зубной врач. Может быть, он тоже был жабой.
- Никогда не упоминай при нем "Букет Зуболюба", - сказала она. - Он не
любит, чтобы ему тыкали в нос, как он сколотил свое состояние.
- Разве он сам этой пастой не пользуется?
- Нет. Он пользуется штукой, которая называется водяной зубочисткой.
Вообще не упоминай при нем о зубах, не то он подумает, что ты над ним
потешаешься. Он издевается над другими, но над ним не издевается никто. У
него на это монополия.
В четверг, в четыре часа, когда я отпросился с работы, я не испытывал
той храбрости, которую внушало мне присутствие Анны-Луизы. Я просто был
человеком по имени Альфред Джонс, пятидесяти лет с хвостиком, работающим в
шоколадной фирме за три тысячи франков в месяц. Я оставил свой "фиат" и
поехал в Женеву поездом, а от вокзала пошел к стоянке такси. Поблизости от
нее находилось заведение, которое швейцарцы зовут Английской пивной и
которое, как и следовало ожидать, окрестили "Уинстон Черчилль", снабдив
невразумительной вывеской, деревянными панелями, окнами с цветными
стеклами (почему-то в белых и алых розах Йорка и Ланкастера) и английским
баром с фаянсовыми пивными кружками, пожалуй единственными здесь
подлинными вещами - ведь нельзя же считать ими резные деревянные скамьи,
фальшивые бочки вместо столов и прессованный белый хлеб. Рад заметить, что
питейное заведение открывалось не в обычное для англичан время, и я решил
немножко подбодриться, прежде чем взять такси.
Поскольку пиво из бочки стоило почти так же дорого, как виски, я
заказал виски. Мне хотелось поболтать, чтобы как-то отвлечься, и я встал у
бара, пытаясь втянуть в беседу хозяина.
- Много английских клиентов? - осведомился я.
- Нет, - ответил он.