"Кристин Григ. Женская сущность " - читать интересную книгу автора

даже временно связывать свою судьбу с человеком, который считает, что он
несет ответственность за женщину. Это не что иное, как вежливая форма права
диктовать женщинам, как им следует жить.
Кто такой этот Александр? Не муж, не любовник, подумаешь, босс, а туда
же - держать ее в клетке! Сначала попытался поселить ее в своем доме;
запретил гулять в обеденный перерыв. Он хочет караулить каждый ее шаг.
Неужели он и впрямь считает, что она ему позволит это? Обращается с ней
как со своей собственностью, а все остальное время смотрит на нее как на
пустое место? Что-то буркает по утрам, когда они садятся в вертолет. Потом
буркает вечером. Правда, вместе они не так часто возвращаются. Он допоздна
торчит в Афинах черт знает где и черт знает с кем. Наверное, с секретаршей,
а потом вешает лапшу на уши, что, дескать, делу время, потехе час.
Женщины готовы молиться на него. А что в нем такого? Разбухшее эго.
Царек в своем маленьком царстве. При этом убежден, что женщинам против него
не устоять.
Это смотря каким женщинам. Она не из их числа.
Николь глубже зарылась в воротник. Она раскусила его в тот первый
вечер. Ей чертовски повезло, что она не вляпалась в историю и не залезла к
нему в постель. Это ж надо, таким тоном говорить с ней! Так смотреть на нее
весь день, будто он вдруг вспомнил, что она женщина, и на уме у него одно:
вышвырнуть всех за дверь, а ее зажать в уголке и...
Ник снова передернула плечами. Обойдусь.
Она сошла с тротуара на дорогу. Сзади послышался гудок и выскочил
автомобиль. Она еле успела отпрыгнуть на тротуар, но ее обдало с ног до
головы ледяной водой. Она посмотрела вслед машине и выдала целую серию
непечатных слов, которых набралась за время своих блужданий по улочкам
Пирея.
Его величество Татакис удивился бы, узнав, сколько греческих фраз она
выучила со времени их прибытия сюда. Она прислушивалась, запоминала.
Профессиональная привычка лингвиста. Она запомнила массу вежливых - и еще
больше невежливых - выражений. С паршивой овцы хоть шерсти клок. Это дали ей
обеденные прогулки, пока Александр не прекратил их. Но на водителя,
облившего ее с ног до головы, ей их с лихвой хватило.
Кстати, она поняла, что он воскликнул, когда уронил стул. "A sto
diabolo!". Черт бы побрал!
Если это означало "черт бы побрал их договор", то она с ним согласна.
Абсолютно. Ей здесь нечего было делать. Согласиться работать с ним было
чистое безумие. Надо было придерживаться своего плана. Сказать, чтобы он
засунул свое предложение куда следует.
Черт побери, лужи по колено! Должно же быть такси. Знать бы, где она
находится, но в темноте все выглядит по-другому. И настроение другое.
Шею у нее заломило, и она пошла быстрее.
И чего она потеряла в этом Пирее, да и вообще в Греции? Надо ж было
Александру бросить ей вызов с этой работой. Даже поцелуй...
Ну ладно, положим, поцелуй не на его совести. Это была глупость, такая
же, как позволить ему прикоснуться к себе, но желание дать ему
почувствовать, что он теряет, оказалось сильнее благоразумия. Он заслужил
маленький урок. Уж очень он самоуверенный, привык, что все ему легко дается,
стоит только пальцем пошевелить, хотя, надо признать, есть что-то невероятно
сексуальное в этой мужской самовлюбленности...