"Патриция Грассо. Во власти соблазна " - читать интересную книгу автора

- А как насчет веселой вдовы? - спросил Михаил.
- Леди Вероника будет куда счастливее с тобой, - сказал Степан, - а
твоей дочери нужна мачеха.
Князь Михаил вскинул брови.
- Вероника Уинтроп напрочь лишена материнских чувств.
- Если ты глянешь в партер, - произнес, наклонившись, Рудольф, - то
увидишь, как на тебя бросает тоскующие взгляды леди Драммонд.
- Элизабет Драммонд замужем.
- Раз она уже замужем, - заметил Рудольф, - тебе нечего бояться, что
она заманит тебя в ловушку брака.
Степан посмотрел на старшего брата:
- После спектакля я встречаюсь с мисс Фламбо.
- Она выглядит чересчур юной, - улыбнулся Виктор.
- Отнятую невинность обратно уже не вернешь, - напомнил Михаил.
- Вы решили, что я собираюсь сделать ее своей любовницей, - ответил
Степан. - Но кто знает? Может быть, я предложу ей замужество.
- Да брось, маленький братишка, - весело посмотрел на него Рудольф. -
Князь и оперная певичка? Разве им обязательно венчаться?
- Я не собираюсь покушаться на ее невинность. - Степан подмигнул
брату. - Разве только невинная сама захочет покушения.

Фэнси чувствовала себя окрыленной. Она стояла в кулисах и дожидалась
своей очереди выйти на поклон.
Директор отправил на сцену сначала ведущих певцов-мужчин, потом Пэтрис
Таннер, а теперь пришла и ее очередь.
Фэнси ступила на сцену, оказавшись на виду у зрителей. Зал взорвался
громовыми аплодисментами. Оглушающий грохот казался ей музыкой. Не выходя из
роли Керубино, Фэнси прошлась по сцене с самодовольным видом, как сделал бы
едва повзрослевший мальчик, и, устраивая из своего поклона настоящее
представление, сорвала с себя шляпу. Тяжелая грива черных как смоль волос
рассыпалась, достигая талии.
Из зала полетела к ее ногам роза. Еще одна. И еще. Кто-то из зрителей
закричал:
- Бис!
И все подхватили этот крик:
- Бис! Браво! Бис!
Фэнси растерянно оглянулась, отметила искаженное яростью лицо
примадонны, и тут на сцену вышел директор.
- Спойте что-нибудь еще, - шепнул он. Фэнси кивнула, и он быстро
выставил со сцены всех остальных.
Никогда еще Фэнси не чувствовала себя такой растерянной. Она долго
стояла и молчала, не в силах решить, что же ей спеть, а зрители терпеливо
ждали.
Где-то здесь, в театре, сидел аристократ, убивший своим пренебрежением
ее мать. Ей понравилась мысль вонзить в его сердце символический кинжал, и
Фэнси уцепилась за возможность дать ему понять, что он натворил.
- Когда я была ребенком, то всегда просила папу прокатить меня в
карете, - поведала Фэнси притихшим зрителям. - Но папа говорил, что для
этого нужен солнечный день. Когда я выросла, то поняла, что папа приходил к
нам только в дождливые дни. - Она услышала, что в зале засмеялись. - Мне так