"Лаура Грант. Венец желаний " - читать интересную книгу автора

наверняка будет. Может, ее даже попросят спеть, но Рейнер не услышит ее. Он
будет пытаться сотворить чудо, заставляя сотни англичан вести себя, словно
они святые, каковыми они вовсе не являются.

Глава 2

Алуетт де Шеневи, легко опираясь на руку пажа, с опаской шагала по
булыжникам Везлэ, чувствуя на щеках утренний влажный воздух, а в душе
болезненные уколы совести.
Она знала, что должна быть покорна Филиппу, который не разрешил ей
покидать дом, принадлежавший богатому горожанину, если с ней не будет его
самого или Анри. Но король весь день пробудет с Ричардом, а Анри Бог знает
сколько времени проведет с солдатами. Ей же хотелось исповедаться и
послушать мессу, пока в церкви мало народу, пока там тихо и мирно; может, ей
удастся ощутить радость, которая лишь поманила ее вчера.
Когда хор запел "Те Deит" и ее ноздрей коснулся сладкий запах ладана,
на нее снизошел полный покой, почти забытый ею за время путешествия с
королем. Несмотря на множество отвлекающих шумов: кашель, вздохи, шепот,
шорох платья, - она была счастлива, потому что могла не обращать 'ни на кого
внимания и предаться молитвам. Однако вскоре ей стало мешать ощущение
какой-то неловкости, нет, это не то слово, потому что ощущение, в общем, не
было неприятным. Она поняла, что кто-то за ней наблюдает, и странный холодок
пробежал у нее по спине.
"Глупая выдумка, - внутренне одернула она себя. - И больше подходит
ночной шлюхе, чем будущей невесте Христовой. Надо будет исповедоваться в
этом и еще в неблагодарности по отношению к Филиппу, прежде чем я вкушу
святых даров".
Она поделилась переживаниями с братом.
- Очаровательная Алуетт, разве возможно не смотреть на вас? Надо быть
дураком! - сказал Анри, переведя все в шутку, когда они шли в отведенную для
них резиденцию. Он всегда был ей предан, как родной брат, и она платила ему
искренней любовью. - Но вообще-то я никого не заметил. Все мы были поглощены
одним - досидит Ричард Плантагенет до конца мессы или нет. Анжуйский дом,
говорят, и думаю, тебе это известно, ведет свое начало от дьявола.
Когда Алуетт пришла к Филиппу просить, чтобы он отпустил ее в церковь,
у него был королевский брадобрей.
- Зачем надо идти в церковь? Мой капеллан будет тут через несколько
минут. Вы можете присутствовать, - ласково разрешил Филипп, - и, конечно же,
исповедоваться. Интересно, в чем может исповедоваться такая прелестная
чистюля?
"В том, что я не доверяю вам, мой брат, хотя сама не знаю почему. И я
обижена тем, что вы не отпускаете меня в монастырь".
- Нет, благодарю вас, ваше величество, - сказала она. - Я пойду в свою
комнату. Кажется, у меня заболела голова.
Ни за что на свете не станет она исповедоваться отцу Амвросию,
капеллану Филиппа. Слишком уж он предан своему господину, а значит, все, что
она скажет, дойдет до ушей Филиппа. Алуетт не любила бывать на его службах и
слушать, как он елейным голосом торопливо скользит по священным текстам.
- Но мне нужны струны для лютни, ваше величество. Можно мне потом пойти
за ними с пажом? Говорят, на площади есть маленькая лавчонка, и, обещаю, я