"Джон Грант. Альбион ("Альбион и мир" #1) " - читать интересную книгу автора

генералов и Маршала, правильно?"
- Прошу тебя, замолчи.
"А генералы и Маршал Гарндон скажут всем остальным офицерам: "Смотрите,
вот перед вами молодой, многообещающий офицер. Он обнаружил что-то
подозрительное в какой-то там деревне и поэтому забрался на гору, чтобы
получить совет, а после того, как он его получил, спустился вниз, чтобы
придать огню и мечу эту деревню. Только он не запомнил, где находится эта
проклятая деревня, потому что все деревни чертовски похожи друг на друга"".
Если бы он смог сделать рывок, ему удалось бы твердо встать ногами на
уступ. Он взглянул вниз и тотчас отвел глаза. Напрягая все тело, он подался
вверх и почувствовал, что теряет равновесие.
"Почему бы тебе не вернуться и не сжечь свою подозрительную деревню?" -
спросил внутренний голос.
"Потому, что я не помню, что это была за деревня, какая именно", -
подумал он, собирая энергию для последнего броска. Вряд ли у него будет
больше одного шанса: неудача, безо всякого сомнения, либо приведет его к
гибели, либо. хуже того, оставит калекой. К этой горе мало кто приходил,
поэтому агония его растянется на многие дни.
"Но ведь не это истинная причина, правда?"
Как бы он хотел, чтобы голос умолк. Он опять посмотрел вниз: его ноги
висели над пропастью. Ему предстояло подтянуться, а это было рискованным
делом.
На самом деле это оказалось проще, чем он предполагал, несмотря на то,
что его ладони болели так, что боль отдавалась в плечах. Он медленно опускал
локти вниз до тех пор, пока его ладони не оказались на уровне ключиц. Плечи
дрожали, как в лихорадке, когда он напряг мускулы, чтобы подтянуться.
Р-раз. Он сделал это.
"Настоящей причиной, - рассуждал голос, как всегда тщательно выбрав
самый неподходящий момент, чтобы войти в его сознание, - является то, что
тебе будет мало этого. Кто в Гиорране захочет слушать об уничтожении
маленькой деревушки с ее жалким населением? Конечно - никто! Но когда ты
вернулся в Гиорран в своей яркой, щегольской форме, с трепещущими на ветру
флагами, с телегами, доверху нагруженными зерном и скотиной, и с солдатами,
с воодушевлением рассказывающими о крестьянках, которых они насиловали,
тогда твой рассказ начальникам о том, что есть где-то место, в котором
что-то не в порядке, прозвучит уже совсем по-другому".
- Мои руки больше не выдержат, - он почти плакал. - В который раз прошу
тебя: заткнись!
"Но ты же пришел просить совета. Ведь так? Ты должен быть уверен, а не
то сделаешь из себя посмешище!"
"Убирайся вон!"
Сила его эмоций была такова, что голос удалился обратно в ту часть
мозга, из которой до этого незвано вышел.
Он подтянулся еще немного и уперся коленями в узкий уступ. Осторожно
вытянув вверх руки, он снова ухватился за растущую на склоне траву. Если он
будет помнить, что на нее нельзя полагаться, то сможет встать на ноги.
Это была долгая и мучительная операция, но она прошла успешно, и он
снова направился по карнизу к руслу реки, на этот раз тщательно следя за
надежностью своего положения каждый раз, когда наступал ногой на уступ.
Ему повезло.