"Сильви Гранотье. Додо " - читать интересную книгу автора

На этот раз понадобилось вмешательство троих коллег, чтобы помешать
самому нервному объяснить мне истинный смысл глагола "вырвать".
Я добавила с непоколебимой уверенностью:
- И я сообщу об этом моему адвокату, как только его увижу.
Остальные легавые обменялись серией загадочных взглядов и вышли из
комнаты в свинцовом молчании. Я испытала мгновение истинного счастья.
Признанием я облегчила свою совесть. А теперь еще и уверилась, что Хуго
сдержал слово и не предал меня. Я чувствовала себя воистину неуязвимой.
Это ощущение только усилилось, когда я узнала, что он нашел мне
именитого адвоката. Небольшая проблема заключалась в том, что Хуго должен
был официально оставаться в стороне от этого дела. Любой непосредственный
контакт между нами был невозможен. Второй проблемой, которая на тот момент
занимала меня меньше всего, было то, что адвокат стоил так же дорого, как
его репутация. К счастью, я заранее выдала доверенность Хуго. Теперь я могла
ни о чем не заботиться.
Эта история об убийстве без трупа, мое решительное и долгое молчание,
мое сопротивление на всех допросах, последовавших за моим признанием, - все
это стало лакомым кусочком для прессы.
Мой адвокат подробно остановился на моих признаниях, долго рассказывал
о наших отношениях с Полем, основанных на моем рабском подчинении, о наших
частых ссорах, о пресловутом чеке, который был предъявлен к оплате, но вовсе
не Полем, - загадка, еще больше запутавшая дело, - и после весьма уклончивых
показаний экспертов меня признали невменяемой и отправили в психиатрическую
лечебницу.
Во время нашей последней встречи мой защитник объяснил, что я легко
отделалась, и что он в лепешку расшибся, лишь бы не впутывать Хуго, который
был готов на любые безумства ради меня:
- Любовь, что поделаешь... - вздохнул он. С повлажневшими глазами он
заявил в заключение, что Хуго считает себя злым духом моей жизни и
предпочитает сжечь между нами все мосты, что в лечебнице мне предстоит
долгий путь к самой себе и я выйду более сильной и подготовленной к счастью.
Хуго в последний раз жертвует собой, но поскольку он сам давно уже отказался
от счастья, то не считает себя достойным даже моей благодарности.
Так я попала в лечебницу Святой Анны, в достаточно депрессивном и
отчаявшемся состоянии, чтобы оправдать мою госпитализацию. Именно там
произошел мой разрыв с самой собой. Я внушала себе отвращение - вся, всем
своим существом. Бесповоротно угробленная менее чем за тридцать лет жизнь
делала нелепой саму мысль о ее продолжении. Меня глушили разными
лекарствами, а я требовала все более разрушительных доз. Раз в неделю со
мной встречался психолог и просил рассказать мои сны, о которых у меня не
оставалось ни малейшего воспоминания, поскольку я пребывала в постоянном
отупении.
В редкие моменты просветления я пыталась придумать, как покончить с
собой. И в один прекрасный день придумала.
Прежде всего нужно было изобрести способ, как не принимать лекарств,
которыми меня пичкали, потому что для выполнения моего плана требовался
минимум энергии. Я стала во всем и повсюду демонстрировать такие покорность
и приветливость, что полностью растворилась в массе послушных психов, а
давалось мне это тем более легко, что уверенность в скором уходе усыпляла
любые бунтарские порывы. Вскоре я уже могла передвигаться без присмотра и