"Владимир Границын. Линия Крови " - читать интересную книгу автора

барского дома все обходили стороной. А в остальном жили, как и прежде - граф
Андрей хозяйством не интересовался. Все дела вел через нового управляющего -
неразговорчивого попа-расстригу Никанора. Воровал Никанор Иваныч ничуть не
меньше, чем покойный Ефим, но барина видно все устраивало. Жил отставной
полковник замкнуто, из дома не выходил. Жену же его, то ли турчанку, то ли
валашку, которую по слухам он привез с войны, и вовсе ни разу никто не
видел. Но по округе ходили упорные слухи, что живет в барском доме опутавшая
графа чарами колдунья. Днем спит, а по ночам летает с нечистой силой,
веселится. И все были уверены, что колдунья та красы неописуемой, а для
сохранения красоты и молодости принимает ванны из крови девственниц и детей.
Сам Андрей стал вампиром спустя месяц после прибытия в Дмитриевское.
Стал по доброй воле - ему невыносимо было видеть, как в моменты близости
Влада разрывается от искушения. Было понятно, что однажды она с инстинктом
не справится. И потом: сказал "А", говори и "Б" - граф решил пройти этот
путь до конца.
Был ли он счастлив? Скорее нет, чем да. Но Андрей никогда ни о чем не
жалел.
Сорок лет продолжалась их беззаботное существование вдали от страстей
большого мира. Сорок лет владычествовали они над округой, вселяя ужас в
сердца людишек. Глупые людишки... всегда находились такие, кто отрицал
оберегающее значение символов веры. Они становились пищей , а потом и сами
бродили во тьме, влекомые инстинктом . Андрей и Влада старались не
допускать, чтобы по окрестностям бродили другие упыри - незачем привлекать
излишнее внимание. Участь бывшей пищи - оставаться пищей, теперь уже для
червей. Бывали, правда, и осечки. Некоторых хозяева уничтожить не успевали,
упыри успевали привлечь внимание... тогда крестьяне уничтожали их сами.
Постепенно среди людишек появились такие, кто осознал свою силу, перестал
бояться. Такие были особо крепки в вере.
Вера. С годами, по мере роста силы и познания собственной природы,
Воронов все острее ощущал могущество веры. Ее силу, власть креста, святой
воды, ладана. Возвышающаяся над селом церковь с ее огромными крестами
чувствовалась сквозь каменные стены, давила. Воронов не осознавал, но это
понимание происходило параллельно с ростом и развитием в его душе побегов
тьмы. Исподволь, постепенно бывший полковник становился все более
кровожадным, беспощадным, жестоким. Осторожная, умеющая обуздать свою натуру
Влада - вот тот предохранитель, что удерживал его от кровавого безумия. Но
храм над селом угнетал и ее. Со временем в графском особняке родился и
постепенно созрел план. Воплощение этого плана в жизнь заняло в итоге почти
два года. А первый шаг к его реализации выпало сделать Никанору.

* * *

Однажды, в один из темных, бесконечно долгих вечеров поздней осени
последнего года девятнадцатого века, в окно дома Дмитриевского приходского
священника Василия постучали. Семидесятилетний Василий, сухощавый, но
крепкий еще вдовый иерей, сидел в тот момент за столом. В центре стола
стояла зажженная керосиновая лампа. Перед Василием лежала раскрытая книга.
Старик оторвался от чтения, прислушался. Стук повторился. Василий вздохнул,
поднялся со стула и, прихватив лампу, направился к выходу.
- Кто там?!