"Даниил Гранин. Иду на грозу" - читать интересную книгу автора

- При помощи всяких катушечек, конденсаторов.
- Скажи, пожалуйста, и что ж это за приборы? - Его расспрашивали
поощрительно, как мальчика, который заврался, и тогда он ответил тем же
тоном, пытаясь взять верх в этой игре:
- Как бы вам объяснить доступнее? Ну, нечто среднее между пылесосом и
велосипедом.
- Ай-я-яй, как сложно!
- Нет, он пользуется пишущей машинкой!
- Холодильником!
- Или штопором. С конденсатором!
Смеясь, оба голоса перебивали друг друга.
- К вашему сведению... - запальчиво начал Тулин, но орудийный залп
грома заставил его вздрогнуть. Потом он долго не мог простить себе этого.
Наверху расхохотались.
- Не бойтесь, поэт. Молния ударяет только в выдающиеся предметы.
Тогда он обернулся. В пятнистой тени беседки неразличимо белели два
липа. Он поднялся на верхнюю ступеньку, перегнулся через перила.
- Какие славные эрудиточки, - сказал он. - Вы верите в чудеса?
- А вы кто - маг-волшебник?
- Смеетесь? - сказал Тулин. - Смеяться - самое немудреное занятие. Ведь
эту грозу я вызвал. И все молнии мне подчиняются.
- А вы можете прекратить грозу?
- Сейчас еще трудновато, - внушительно сказал он. - Через годик -
пожалуйста. Приходите сюда, и я вам сделаю...
Он услыхал, как та, что посерьезней, сказала: "Они все немного психи".
- Как же вы это сделаете?
- Подлечу к грозе и уничтожу. Не верите? Дайте сюда вашу руку.
К нему смело протянулась рука. Маленькая ладонь, сложенная лодочкой,
была холодной и мокрой.
- Вы собираетесь гадать?
- Смотрите наверх, - приказал он.
Под сизой тяжестью низких облаков расплывались еще более тяжелые, почти
черные клочья, они сталкивались, крутились, куда-то неслись.
- Пройдет год или около того, - медленно и торжественно говорил он, - и
вот такая рука, как ваша, свободно станет управлять всей этой грозной
стихией. Я не прошу вас верить мне, я лишь хочу, чтобы вы запомнили
сегодняшнюю грозу и наш разговор.
Дождь редел. Гроза, громыхая, удалялась на запад вместе с лиловой
тьмой, прохлестнутой белесыми молниями.
Раздвинув плющ, на него смотрели две девушки - одна высокая,
черноволосая, с лицом строгим, диковатым, вторая - в прозрачном капюшоне,
ярко-коричневые глаза ее глядели удивленно и запоминающе.
- А кто из нас давал вам руку? - внезапно спросила она.
- Вы, - сказал Тулин. - Вы, Женечка. Женя.
- Так нечестно, вы подслушали!
- Четвертый курс. Скорей бы на практику. Евтушенко - сила. Замуж и не
думаю...

Под деревьями продолжало дождить, парк еще был ошеломлен, но уже остро
запахло травой, и на песке робко проступали солнце и тени.