"Даниил Гранин. Сад Камней" - читать интересную книгу автора

- Похоже на мусорную свалку, - тихо сказал я, так, чтобы
Тэракура не слыхал. - Никогда я еще не видел такой большой
свалки.

- Хоть и свалка, а сколько труда, - возразил он неохотно.
- Что, оказывается, может сделать человек, - целую страну.
Конечно, не хватает красоты. Вернее, общей цели, единого
замысла.

Он говорил вяло, как-то машинально, надеясь, что я его
прерву. Я дождался, пока он истощенно умолк.

- Какой тут может быть замысел? Это всего-навсего машина
для производства отбросов.

Неужели он не видел тусклого, мертвого блеска целлофана,
пластика, заваливающего все это пространство, весь остров, горы
банок из-под кока-колы, пива, упаковки с названиями фирм,
бутылки, покрышки, свалки старых машин, транзисторов,
холодильников, пластинок аккумуляторов? Город извергал отбросы;
вещи, едва появившись, устаревали, становились отбросами. И
некуда было девать эту старую синтетическую обувь, сорочки,
парики, канистры, тюбики, капсулы от пилюль, зажигалки...

Где-то внизу, в каменных выбоинах улиц, продавали цветы,
фрукты. Был февраль, а на лотках лежали груды желтых
грейпфрутов, груш и пушился салат, извивались огромные огурцы.
По ним нельзя было определить, осень сейчас или зима. Клубника
продавалась круглый год, по-летнему блестящая, пахучая. Времена
года в бетонных укрытиях города почти не ощущались. И утро было
не отличить от дня. Белый свет дневных ламп освещал офисы,
универмаги, отели. Гудели кондиционеры, поддерживая постоянную
температуру. Подземный Токио, с его ресторанами,
супермаркетами, улицами, кафе, вообще не знал, что там наверху
- дождь, мороз или солнце. И летом, и зимой работали катки,
лыжные трамплины. Жалюзи моего номера в отеле никогда не
открывались, да и зачем...

К нам подошла эта мартышка в черных очках.

- Хотите глотнуть? - она протянула мне бутылку виски
"Сантори", там осталось немного. - Давайте, давайте. Вы не из
нашего автобуса? Слава богу, оказывается, есть еще люди не из
нашего автобуса. А из какого вы автобуса?

- Мы из России.
- Господи! - она сняла очки и уставилась на меня своими
припухшими синими глазами. - Никогда не пила с русскими.