"Даниил Гранин. Сад Камней" - читать интересную книгу автора

В воскресенье мы гуляли с ним в Императорском парке. У
ворот дворца стояли часовые. За каменной стеной поднимались
пагоды, аспидно блестели крыши дворца, выложенные фигурными
черепицами. По дорожкам парка семенили японки в праздничных
кимоно, с высокими прическами. Мужья или женихи фотографировали
их. Этот милый маскарад среди бедных красок зимы восхищал
Глеба. Он ахал, дергал меня за рукав, как будто мы были не
одногодки, а я дядюшка, а он племянник.

- Так вот что тебе нужно, - сказал я. - Рикши и гейши.
Чтобы самураи делали перед дворцом харакири. Чтобы несли в
паланкине микадо. Ты ищешь мадам Баттерфляй и тому подобную
ветошь. Ты вроде тех иностранцев, которые, приезжая в Москву,
ахают на церковные луковки, ждут медведей, троек, зипунов и
самоваров. Таинственная русская душа, загадочный Восток, чайная
церемония...

Он посмотрел на меня с жалостью. Словно мне была
недоступна красота этого парка - слабые, приглушенные краски
кустов, пегой травы и голых деревьев и среди них плывущие
кимоно с их трубными сочетаниями цветов, подобные
фантастическим птицам. И барабанный стук деревянных гэта,
сплетения ветвей, прорисованных легко и звучно в тихом небе.

Он считает, что либо - либо. Либо наука, либо поэзия. Что
ежели наука не знает, зачем павлину такой роскошный хвост, то
рационалисты не станут любоваться этим хвостом. Что для таких,
как я, главное - полезность, разумность. Рационалист для него -
бранное слово. Он не чувствует, что павлиний хвост для ученого
- еще большее чудо, если его нельзя объяснить законами
эволюции...

На горбатом бамбуковом мостике стояли две девушки в алых
кимоно. Разрисованные их личики - белое, черное, красное -
вызвали у Глеба нечто вроде приступа астмы. Он задыхался от
счастья. Девицы и впрямь были прехорошенькие, этакие фарфоровые
изделия, желтый мостик был как ломтик луны... Но когда я увидел
у одной из них в руках книжку в зеленом супере - физика курс
лекций Фейнмана, я рассмеялся и подошел к ним.

Глеб издали пожирал нас глазами, он был изумлен моей
смелостью, как будто я заговорил с небесными ангелами.

- Заурядные студенточки, - сообщил я, вернувшись. - Имеют
"хвосты", общественно пассивны. Английский знают плохо.

Я думал рассмешить его или в крайнем случае подразнить, но
он всерьез огорчился.