"Хизер Грэм. Мой враг, мой любимый ("Кэмероны" #4) " - читать интересную книгу автора

Она ткнула отца в бок. Он, явно не ожидая ничего подобного, чуть не
поперхнулся, выронил вилку и недовольно воззрился на дочь, а та
очаровательно улыбнулась.
- Доставь мне удовольствие, папочка, - тоном эдакой пай-девочки
проговорила она. - Давайте действительно оставим эту тему - хотя бы на
время.
И в самом деле, собравшимся было что обсудить, помимо Джона Брауна, -
недавно поставленную в театре пьесу, надвигающуюся войну, деловую поездку,
из которой только что возвратились мужчины. Блюда, подаваемые на стол, были
исключительно хороши, но Кирнан почти ни к чему не притронулась. К моменту,
когда им принесли кофе в изящном серебряном кофейнике, волнение девушки
достигло предела. Обед скоро закончится! Может быть, хотя бы тогда ей
удастся поговорить с Джессом?
К сожалению, не удалось. Камерон даже не притронулся к кофе. Поднявшись
со своего места, он сказал, что у него назначена встреча со старым боевым
товарищем, и откланялся, отвесив самый изысканный поклон Кирнан.
Судебное разбирательство продолжалось еще три дня. Кирнан исправно
ходила вместе со всеми в суд и внимательно слушала показания Джона Брауна и
свидетелей. Ее терзали противоречивые чувства. С одной стороны, вина Брауна
неоспорима - он совершил убийство, и не одно. В его распоряжении были сотни
копий, которыми он собирался вооружить рабов. Если бы ему действительно
удалось поднять их на восстание, погибли бы тысячи ни в чем не повинных
людей - их хладнокровно зарезали бы прямо в постелях.
И все же было в этом человеке что-то необычное, что привлекало к себе
внимание. Да, Джона Брауна так просто не забудут...
Настало тридцать первое октября - заключительный день суда. В половине
второго присяжным было предложено вынести свой вердикт.
Они совещались сорок пять минут и пришли к заключению, что Джон Браун
виновен по всем трем пунктам. Он приговаривался к повешению.
Казалось бы, зал должен взорваться восторженными криками. Кирнан не раз
слышала, как толпа на ступенях выкрикивала угрозы и оскорбления в адрес
главного подсудимого.
Но воцарилась тишина, мертвая тишина.
Сам Браун невозмутимо поправил соломенный матрас на носилках и улегся
поудобнее.
Девушка окинула взглядом зал суда и встретилась глазами с Джессом. Он
выглядел удрученным. Потрясенный услышанным, он, видимо, испытывал
невыносимые душевные страдания. Кирнан физически ощущала это. Однако в
следующее мгновение люди разом поднялись со своих мест, и Камерон затерялся
в толпе.
- Все кончено, дочка. Идем, - услышала Кирнан голос отца и вышла из
зала, опираясь на его руку.
Теперь, когда суд над Брауном завершен, Джесс наверняка вернется в
Вашингтон. Но прежде она должна с ним увидеться, может быть, в последний
раз. Кто знает, суждено ли им встретиться снова?..
Скорее всего он опять будет обедать с ними, как делал все три дня, пока
шел суд, но эти свидания за обеденным столом, да еще в присутствии
посторонних, стали для Кирнан сущей мукой. Будь ее воля, она с радостью
уклонилась бы от этих обедов. Джесс, конечно же, держался безукоризненно -
был со всеми вежлив, предупредителен, но при этом и не думал скрывать своих