"Татьяна Грай. Подкидыши чужих галактик" - читать интересную книгу автора

шли рядом, ничуть не боясь чужака и ни на мгновение не усомнившись в нем.

12.

Анор, к немалому своему удивлению, так и не заболел.
Но он остался совсем один.
Он похоронил, как сумел, родителей, сестер и братьев, племянников...
но он не стал хоронить никого из соплеменников.
И теперь кроме него в поселке не было больше ни единой живой души.
Все, кто не сбежал в самом начале мора, умерли от неведомой страшной
болезни, завезенной торговцами из дальних краев.
Анор почти все свои дни проводил на берегу моря. Он ел рыбу и
моллюсков, которых приносили ему дарейты - иногда разводя костер, чтобы
зажарить еду на камнях, а иногда обходясь и без огня. И лишь изредка он
возвращался в поселок, чтобы побродить по пустым улицам, уже зараставшим
бурьяном, посмотреть на мертвые дома, таращившиеся на безлюдный мир
провалами черных окон...
Он давно вывел из конюшен и отпустил в степь всех лошадей, и куда они
потом подевались - его совсем не интересовало. А других животных в поселке
ларитов не было. Бывшие кочевники не любили домашнего зверья.
А потом Анор снова уходил к морю, и часами неподвижно сидел,
всматриваясь в картины, которые возникали в его голове. Он видел морское
дно, странные растения, качающиеся в медленных придонных течениях, видел
огромных многоцветных рыб, видел яростные бури и тишину штилей... И еще он
видел дарейов, живущих, как люди, в каменных домах, стоящих неподалеку от
полосы прибоя или высоко на скалах, нависающих над водой... только дома эти
не были похожи на человеческие. Это были гладкие белые кубики... но в них
царили мир и радость. Анор изо всех сил старался понять, о чем рассказывают
ему дарейты, что значат все эти картины - но не понимал. И тогда он начинал
просто рисовать на скалах то, что видел.
Он рисовал дома дарейтов, он рисовал их жизнь... и их смерть, в
которой тоже все было ему непонятно.
Потому что смертью дарейтов стали странные существа с прозрачными
головами - немного похожие на людей, но блестящие, словно сделанные из
железа, неповоротливые, толсторукие и толстоногие... и к их толстым рукам
были приделаны короткие трубки, из которых вылетал все разрушающий огонь.
От этого огня рушились дома дарейтов, сгорали их наземные сады... и все
вокруг превращалось в прах и тлен.
Анор не знал, кому и зачем понадобилось убивать веселых безобидных
дарейтов, которые так любили танцевать на берегу и искать на дне
раковины-жемчужницы. И в конце концов он оставил попытки разобраться в этой
такой чужой для него жизни.

Шли годы, а стареющий Анор все так же старательно рисовал то
дарейтов, то жестоких толстоногих... но иногда что-то путалось в его
усталой голове, и его воображение сливало дарейтов с теми, кто убивал их...
и на скалах у Желтого залива появлялись огромные рисунки чудищ, соединявших
в себе черты и тех, и других. Но Анор не замечал, что его рука выводит
нечто странное. Ему давно уже было все безразлично.
И однажды на рассвете дарейты, вышедшие на берег, подняли остывшее и