"Татьяна Грай. Чужие сны (Фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

местной пленке и передавали их в кинотеатры - в частные и муниципальные. Фильмы
шли в самые популярные часы, их рекламировали... но нельзя сказать, чтобы
публика ломилась в залы. Тут уж ничего не поделаешь, думал Елисеев. Не все
любят фантастику, а для тофетцев фильмы о Федерации были именно фантастикой, -
и дело только в этом, старался убедить себя консул. Только в этом! Но невольно
он снова и снова вспоминал слова Ольшеса, прозвучавшие уже через месяц после их
прибытия на Ауяну, - "Нам оказывают тайное противодействие..." Ничего, утешал
себя консул, привыкнут постепенно к нам, поверят... в таком деле спешка просто
опасна. Да и некуда спешить. И незачем. Пусть все идет своим чередом.
Потом мысли консула сосредоточились на вчерашней прогулке. Прежде всего
Ласкьяри потребовала, чтобы все переоделись. Вечером не принято ходить по
улицам в светлой одежде, объяснила она. Затем сказала, что лучше выйти не через
парадный подъезд, а через сад. Это вызвало естественный вопрос: "Почему?" Но
Ласкьяри достаточно убедительно объяснила, что чем меньше людей знает о
нарушении правил дипломатии, тем лучше, а перед зданием консульства, на
площади, всегда много гуляющих. Площадь эта небольшая, уютная, и весьма
популярна среди молодежи. Ольшес посмотрел в окно - действительно, публики
предостаточно... вот только до сегодняшнего дня он что-то такого количества ни
разу не наблюдал. Ну, через сад так через сад.
...И вот они впервые за полгода очутились на улице Столицы не в
автомобиле. Они шли, выбирая самые узкие проезды и проходы - такие, в которые
не втиснулась бы даже малолитражка. Рассматривали дома, прохожих, слышали
обрывки разговоров... и впервые по-настоящему ощутили себя на чужой планете. До
сих пор все было иначе - консульство и дворец, дворец и консульство, и весьма
ограниченный круг лиц. До сих пор они по-настоящему не видели жителей Тофе-та,
людей Столицы. И не знали их. Конечно, за время короткой прогулки они не могли
познакомиться с подлинной жизнью города, но все же некоторые впечатления
получили. И эти впечатления заставляли задуматься...
Многие из встречных узнавали землян - даже в плохо освещенных переулках -
и вжимались в стены, исчезали в черных дырах подъездов, уступая дорогу. Елисеев
не сразу понял, в чем дело, но вскоре каким-то десятым чувством уловил, что
горожане боятся. Почему? Что в них такого страшного? А были и другие - тоже
уходящие в сторону, только вместо страха от них веяло ненавистью... Выходит,
прав был Ольшес, утверждавший, что против землян ведется тайная кампания? Но
кем и с какой целью?
Особенно же обеспокоило Елисеева сообщение Ольшеса, сделанное по
возвращении в консульство. Когда они расстались с Ласкьяри, проводившей их до
ограды консульского сада, и уселись наконец в гостиной, Ольшес сказал:
- Между прочим, за нами был "хвост".
- Что-что? - не понял Елисеев.
- Следили за нами, - перевел Даниил Петрович свой специфический термин на
общепонятный литературный язык. - Всю дорогу.
- Вы уверены? - насторожился Росинский.
- Я знаю.
- Эт-то интересно, - сказал Корсильяс.
- Да? очень.
- И много было в "хвосте" составных элементов? - поинтересовался Хедден.
- Шесть.
- Вот как? - Елисеев сразу понял, что Ольшес ничего не напутал. - Значит,
по одному на каждого из гуляющих? Включая и дочь первого министра?