"Катерина Грачева. Мой дом - Земля, или Человек с чемоданом " - читать интересную книгу автора

- Гелий Менделеев, ты один меня здесь поймешь! Меня зовут Евгений
Онегин! - и опять прищурился:
- Ты хоть слышал, кто такой Евгений Онегин?
- Мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь, так воспитаньем,
слава Богу, у нас не мудрено блеснуть, - усмехнулся Гелий и забрал паспорт,
мельком показав мне первую страничку: Менделеев и есть!
- Почему же мы никогда его раньше не видели? - спросил Павел, перебирая
книжки на полке.
- Он только что приехал из другого города, - ответила я.
- К родственникам? - наивно уточнила Галка.
- Ко мне! - сказала я. - Ко мне на день рожденья. Вот пристали к
человеку! Гелий, пойдем на кухню чай и бутерброды готовить, все равно танцор
из тебя никакой.
И мы пошли на кухню, где хлопотала мама.
- Вай, вай! - воскликнул Гелий, посмотрев, как она режет сыр, углядел
на полочке точильный камень и срочно наточил все ножи, а потом бойко взялся
за посуду. Бутерброды мне делать не дал, отнял продукты и навертел из них
целое произведение искусства. Потом полил цветы, потом заворчал, что грязно,
и стал мыть пол. Мама вконец умилилась и пошла звать папу, чтобы тот
полюбовался на настоящего мужчину.
- Час от часу не легче, - сказала я. - Мало мне настоящего джентльмена,
который погодой не распоряжается, теперь еще и настоящий мужчина будет!
Гелий засмеялся, поднял голову от своей тряпки, сдул волосы с лица. И
сказал:
- Не переживай: я никогда не остаюсь у хороших людей больше, чем на два
дня.
- Почему?
- Да так... правило такое. Мне ни к чему друзья. С ними хочется быть
вместе, а я бродяга.
- Да откуда ж ты такой взялся? Не с пеленок же ты бродишь! Да, ты даже
говорил, что твои родители - химики...
- Ну, это я преувеличил, - вздохнул Гелий. - Это мне в детстве так
хотелось мечтать. Понятия я не имею, какие химики меня на этом свете
нахимичили. Лет после трех меня усыновила одна замечательная женщина, но с
ней скоро произошел несчастный случай. Потом классе в пятом - я отличником
был - снова усыновили меня какие-то богатенькие, но я от них скоро так
затосковал! Как представил, что это на всю жизнь, ужаснулся и сбежал. Меня
вернули, но я опять сбежал, повстречал одного цыгана веселого, прибился к
табору. Очень не хотел, чтоб опять поймали. Да и школа надоела: медленно,
скучно и все не о том, что интересно. Стал с книжными торговцами
знакомиться, помогал им там по мелочи, книжки у них за это читал. Потом
освоился, стал один бродить. Вот и вся моя история...
- Где же ты брал деньги? Еду, одежду? Воровал?
- Нет, - сердито отрезал он. - Побираться приходилось, пока маленький.
А так я себе перед побегом целый месяц кодекс сочинял - о том, чего я
никогда не буду делать, и планов кучу, как прожить. Я ж все-таки не от
безделья бежал, а чтоб жизнь свою самому строить. Сейчас уже все намного
проще: паспорт есть, даже с пропиской в какой-то там деревне, голова да руки
на месте, иди да работай кем хочешь.
- Значит, у тебя действительно никого нет... - вздохнула я.