"Элизабет Гоудж. Маленькая белая лошадка в серебряном свете луны" - читать интересную книгу автора

Таинственный сторожевой пес Рольв, вспомнила она, пришел из этого
леса... Стоя здесь, она слышала, как где-то в глубине леса кричит петух, и
этот обычно успокаивающий звук был странным и пугающим.
Требовательный лай позади снова привлек ее внимание к комнате. Виггинс
проснулся и желал выйти. Дома в Лондоне он всегда прогуливался в Сквере до
завтрака и не понимал, почему бы это надо было менять заведенный обычай.
Прогулка до завтрака способствовала хорошему пищеварению.
"Пойдем, Виггинс",- сказала Мария, подхватила шляпу, хлыстик и
перчатки, открыла маленькую дверцу и с Виггинсом, следующим по пятам,
сбежала вниз по ступенькам башни, отворила дверь на нижней площадке и
очутилась в гостиной.
Вечером она не слишком хорошо разглядела ее, но теперь свет, льющийся
из западных окон, и огонь в камине открывали ее во всей красе. Это была
прелестная маленькая комната, но обычно в нее никто не заходил. А комната
так мечтала, чтобы ею почаще пользовались. Каждая вещица в ней просто
кричала об этом; только это была комната леди, а ни одна женщина двадцать
лет не ступала ногой в Лунную Усадьбу, и никто не обращал внимания на эти
призывы... Но теперь они были услышаны...
Сама не понимая, что она делает, Мария, как птичка, порхнула к старому
клавесину, уселась на стул перед ним, бросила на пол шляпу, хлыст и
перчатки, и ее пальцы забегали по клавишам. В лондонском доме был клавесин,
и мисс Гелиотроп научила Марию очень миленько играть и даже петь. Заиграв,
она огляделась вокруг.
Эта славная комната была обшита дубовыми панелями, выходящие на запад
окна с широкими подоконниками глядели прямо на розарий. Может быть, поэтому
тот, кто отделывал гостиную, превратил ее в комнату роз. Кремовые бархатные
занавеси на окнах были потерты, но прекрасны, и на них алели бутоны роз.
Кресло с подголовником, стоявшее у камина, было обтянуто таким же бархатом.
На персидском, цвета морской волны, ковре на полу были изображены
распустившиеся золотые розы. Шесть стульев стояли у стен, а их сиденья
покрывала вышивка - белый шиповник с золотыми тычинками на ткани того же
цвета, что и ковер. Не было только розовых роз. Создатель этой комнаты был,
похоже, "Это ли не чудесно",- сказала сама себе Мария.- "Я ведь тоже
ненавижу розовый. Он ужасно не идет к моим волосам".
Играя, она обводила глазами комнату. В ней был прекрасный камин с
резной деревянной каминной доской, заканчивающейся картиной в раме,
скромными колонками по бокам и вырезанной сверху надписью. "ХРАБРАЯ ДУША И
ЧИСТЫЙ ДУХ НАСЛЕДУЮТ ЦАРСТВО, А ВМЕСТЕ С ЦАРСТВОМ ВЕСЕЛОЕ И ЛЮБЯЩЕЕ СЕРДЦЕ".
В раме была странная, тусклая, писанная маслом картина. Мария некоторое
время пристально глядела на нее, пока не разобрала, что на ней нарисовано,
но когда разобрала, ее сердце вдруг замерло. Там была белоснежная лошадка и
храбрый рыжеватый зверь наподобие Рольва, скачущие вместе по 'лесной поляне.
Хотя картина была такая тусклая, что было трудно разобрать их очертания, они
казались такими веселыми, как будто любили друг друга и радовались тому, что
они вместе. На каминной доске не было никаких украшений или других картин;
белоснежная лошадка и рыжеватый зверь царили надо всем. Но на столе у стены
стояла резная, кедрового дерева рабочая шкатулка, ее крышка была так плотно
закрыта, что, казалось, ее не открывали годами, а на шахматной доске были
аккуратно расставлены фигуры слоновой кости. Они были искусно вырезаны,
офицеры в шлемах с плюмажами, красные пешки с собачьими головами, а белые -