"Яна Горшкова. Душа осени ("Дневники Рамборг" #1) " - читать интересную книгу автора

Потом привыкли.
Но это было потом...

2

Рамборг Лиэссат ан?Аэнвэль Рэир

Чаша из драгоценного зеленоватого стекла с тончайшей серебряной
росписью, до краев полная туманом... мягкие ладони леса так бережно несли
ее, что ни одна капля колдовского напитка не могла пролиться через край...
- Заводь Митлэхх, - голос Ллаэслина за спиной словно бы сдернул
покрывало с этого чуда. - Там, на берегу, наш лагерь. Ближайшие несколько
лет ты проведешь здесь, сестренка. Нравится?
- Сердце Леса прекрасно, - отозвалась я, - но Сердце Тумана прекрасно
тоже. Да. Нравится.
- Слушай внимательно, котенок, я не стану больше повторять, - Ллаэслин
развернул меня к себе и приподнял мне подбородок, заставляя смотреть в
глаза. - Ты - дочь княгини. Ты - княжна Вереска, но между тобой и Венцом
навсегда встала преградой твоя кровь. Ты - полукровка, Рамборг, ты никогда
не сядешь на трон, но... Кто-то должен стоять за спинкой княжеского кресла и
следить, чтоб оно не шаталось. Это будешь ты. Это должна быть ты. Ты
вернешься в Тир?на?Вэаннэ княжной винлэс, полноправной истинной сидхой - или
не вернешься вовсе. У тебя нет права на ошибку, Лиэссат, и у меня тоже. Я
поставил на тебя многое, дитя. Отступать и сдаваться не к лицу князьям
Вереска. Понимаешь ли ты это? Вижу, что пока не понимаешь... Неважно. Тебе
не будет легко. Тебе будет сложнее, чем прочим. Я выбью из тебя дух,
Рамборг, но ты станешь собой. Достойной своего имени и своей крови. А если
нет, если отступишь и сдашься - клянусь Силами, я сам тебя убью. Ты слишком
дорого обошлась Вереску и мне тоже. Будь достойна этой цены, котенок...

Я не понимала и половины из того, что он сказал мне тогда. Я и сейчас
не все понимаю. Но... Он, мой брат, князь Вереска Ллаэслин ар Лиах-Эмэ,
поручился за такое невнятное ничтожество, как я, своим именем и кровью, а
это больше, чем жизнь и честь. Хотя бы это я была в состоянии понять...

... Эти "ближайшие несколько лет" на поверку оказались пятнадцатью
годами практически непрерывного пребывания в воинской школе, и наполнены они
были, естественно, учебой и тренировками. Ллаэслин не шутил насчет меня.
Первый год... хотя, даже, наверное, первые два года слились в один сплошной
черно-красный кошмар - пот, ломота в костях, постоянная тупая боль во всем
теле, недосыпание и холод ночами, сырость и распухшая от занятий голова.
Дрожащие руки, разбитые костяшки и сорванные ногти. В первый месяц есть
хотелось постоянно, до безумия, до тихого воя. Есть и спать. Или - упасть, и
пусть меня добивают.
Не отступать и не сдаваться... хм... Я бы сдалась и отступила, и вовсе
не честь или стыд остановили меня. Мне было плевать на честь и достоинство
сидхи, мне было плевать на обещание Ллаэслина собственноручно убить меня. В
очередной раз падая на Полосе или скорчившись на песке Площадки, получив
удар тяжелым тренировочным клинком в живот, я не думала о чести и гордости.
Я просто вставала - или меня поднимали, за руку или за шкирку, как придется.