"Валерий Горшков. Хищники ("По прозвищу Ворон" #2) " - читать интересную книгу автора

мертвого Лесковича. Решетов медленно повалился на пушистый ковер круглой
комнаты и, пару раз вздрогнув, затих.
Окончательно сломанный Феоктистов тут же упал на колени и отчаянно
завыл:
- Не убивайте меня! Я все знаю! Я все расскажу! Вы ведь не станете меня
убивать, если я сообщу вам всю информацию? Ведь правда, не станете?! Я ни в
чем не виноват! Это все они! Это была их идея, чтобы заставить вас подписать
договор с фирмой! У-у-у!..
- Говори, а потом подумаем, что с тобой делать, - сказал Маркелов,
брезгливо уклоняясь от попыток Феоктистова поцеловать ему ноги.
- А вы не станете меня убивать? Нет?! У-у-у!..
- Я теряю терпение, - напомнил "афганец". Он слушал мольбы Феоктистова
о пощаде, а перед его глазами отчетливо стояли картины похорон Леши
Державина: свежий песчаный холмик на Южном кладбище, траурные черные ленты,
венки, слезы родных и друзей-интернационалистов, их слова о том, что нечисть
нужно выжигать каленым железом. Потом Николай увидел Татьяну, лежащую
поперек кровати в разорванной одежде, белую больничную палату... Затем в его
ушах вновь зазвучал надменный, ехидный голос, которым разговаривал с ним
один из боссов мафиозной фирмы "Фердинанд" - Владислав Арсеньевич
Феоктистов. А теперь эта падаль пускает слюни у его ног, размазывает по лицу
сопли и царапает ногтями ковер, умоляя сохранить ему жизнь. Но достоин ли он
жизни после всего, что сделал?..
- Пень часто бывает в кафе "Пилигрим" на Садовой... Там он обычно
получает заказы на убийства... Но с посторонними говорить не будет -
боится... - Голос Феоктистова доносился до Николая словно издалека. - Месяц
назад в перестрелке на Елагином острове, возле парка, застрелили его дружка
Сливко - все звали его Слива... Если представиться другом Сливы, то можно
узнать у бармена, как найти Пня...
- Какой он из себя?
- Настоящий, законченный наркоман! Ему около тридцати, тощий, кожа
желтая... но необычайно сильный!.. Волосы черные, редкие, рост высокий... Вы
ведь не станете меня убивать, правда?! Я столько всего сказал!..
- Действительно, сказал ты много, - усмехнулся Маркелов. - И пожалуй, я
сохраню тебе жизнь. Но только при одном условии...
- Все, что угодно! Я все, все сделаю, только скажите!.. - Феоктистов
предпринял очередную попытку поцеловать ноги Николая, и Маркелову пришлось
двинуть ему голой ногой в челюсть. Феоктистов отлетел назад и упал навзничь,
не спуская с "афганца" полных мольбы о пощаде, мокрых от слез глаз. Он еще
на что-то надеялся...
- Ты останешься жить лишь в том случае, если сможешь оживить моего
друга, убитого по приказу одного из вас, - железным голосом отчеканил
Маркелов. - При всех остальных вариантах ты умрешь.
- Но это ведь невозможно! Я не волшебник! У-у-у! - Обливаясь слезами,
Феоктистов приподнялся и заломил в мольбе руки.
- Очень жаль, - равнодушно ответил Николай. Он бросил вопросительный
взгляд на Ворона, и тот ответил легким наклоном головы.
- Не убивайте!.. Не убивайте!.. Я отдам вам все, что у меня есть, -
свистящим шепотом, переходившим в хрип, молил Феоктистов. - Десять миллионов
долларов...
- Сколько-сколько? - Ворон удивленно вскинул брови. - А где они у тебя,