"Александр Горбовский, Юлиан Семенов "Закрытые страницы истории" (Художественный очерк)" - читать интересную книгу автора

известного ученого того времени профессора Вольфганга Дейнхейма. Он
познакомился с Ситонием случайно по дороге из Рима в Германию. <Это был
человек исключительно одухотворенной внешности, высокий, худощавый, с
румянцем на лице. Он носил бородку на французский манер, одет был в платье
из черного сатина, и его сопровождал только один слуга, которого легко
можно было заметить по рыжему цвету волос и бороды>.
Дорога в то время занимала много дней и недель, и два ученых были
рады обществу друг друга. Профессор, не зная, кто перед ним, всю дорогу
ругал алхимиков и алхимию, которую считал лженаукой. Ситоний уклонялся от
спора, когда же они прибыли в Базель, сказал:
- Я думаю, что лучше всех слов, которые я мог бы противопоставить
вам, будет факт. Поэтому не откажитесь присутствовать при опытах, которые
я проведу специально для вас.
Самым замечательным в последовавших опытах было то, что Александр
Ситоний, дабы устранить всякое основание для скепсиса, не притрагивался ни
к чему и даже не подходил к ретортам. Стоя на расстоянии, он давал
различные указания своему скептически настроенному спутнику и его не менее
скептическому помощнику, а те их старательно выполняли.
Не веря своим глазам, присутствующие увидели наконец, что после
сложных манипуляций реторта, с которой проводился опыт, более чем
наполовину оказалась наполненной золотом. Приводя этот эпизод, участником
которого был он сам, профессор Дейнхейм писал в своей книге, что готов
подтвердить достоверность свершившегося самой страшной клятвой.
Правда, в те времена существовало поверье, будто золото алхимиков
редко приносит счастье. То, что это так, как нельзя лучше видно на судьбе
самого Ситония.
Будучи в Страсбурге, он с разрешения известного ювелира Густенховера
какое-то время работал в его мастерской, выполнявшей функции своего рода
лаборатории. В благодарность Ситоний якобы дал ему немного философского
камня, при помощи которого тот в присутствии самых видных представителей
города совершил несколько превращений.
Весть об этом разнеслась быстро, и вскоре в Страсбург торжественно
прибыла делегация от чешского императора Рудольфа II. Император приглашал
ювелира повторить этот опыт при его дворе. Густенховер прибыл в Прагу и
там у всех на глазах совершил несколько превращений еще раз, якобы
израсходовав при этом весь запас бывшего у него философского камня.
Как нетрудно догадаться, монаршие милости, которыми Рудольф II осыпал
было ювелира, сменились гневом, едва тот стал уверять, что не знает
рецепта подаренного ему состава. Чувствуя приближение беды, Густенховер
попытался бежать из дворца, но стража, расставленная повсюду, имела уже
приказание не выпускать его. Все оставшиеся годы жизни Густенховер провел
в подземелье, прикованный цепью к стене. Он мог обрести свободу, только
выдав тайну. Тайну, которой не знал.
Казалось бы, этот случай должен был послужить предостережением самому
Ситонию. Но тот продолжал свои занятия и эксперименты как ни в чем не
бывало. Он посетил Дрезден, побывал в Гамбурге, Мюнхене. И повсюду, как
тень, следовали за ним какие-то люди, которые таились, прятались, а когда
он уезжал, старательно собирали осколки разбитых колб, обрывки его бумаг и
т. д. Один из друзей стал призывать его к осторожности, однако Ситоний
горько усмехнулся: