"Ольга Горовая. Кофе в постель" - читать интересную книгу автора

этого там.
Но он тут же отбросил эту мысль, увидев машину Наташи, припаркованную
неподалеку от ее подъезда.
Она была дома. Спала, наверное, уже.
Пальцы сжались в кулаки при одной единственной идеи, мелькнувшей по
краю сознания, что есть и другое объяснение темноты в ее комнатах. Не
подразумевающее отдыха.
Его опять захлестнуло уже знакомой, тягучей и острой ревностью.
Но он заставил себя отрешиться от этой эмоции.
Ничего странного, окажись она не одна. Ната заслуживала того, чтобы ее
любили.
Она была удивительной женщиной.
Действительно необыкновенной. При мысли о ней, Святославу всегда
приходила на ум строчка из одной песни - для нее и седьмое небо оказалось бы
слишком низким.
Не потому, что Ната требовала большего. Нет. Потому что она заслуживала
этого. Всего самого лучшего.
Заглушив мотор, он откинул спинку сиденья так, чтобы видеть ее окно, и
вытянул ноги, давая мышцам отдых.

3 марта, квартира Наташи

Перевернувшись, Наташа сонно подняла веки, недоуменно уставившись в
окно, подсвеченное уличным фонарем. Оперлась на подушку, вслушиваясь в
перезвон маленьких колокольчиков, потерла лицо, пытаясь понять, что ее
разбудило.
Может машина какая-то подъехала, или кто-то крикнул что-то на улице?
Но, вроде бы, ничего такого не было.
Часы показывали начало первого ночи, и во дворе не было слышно ничего,
кроме тихого шума ветра в мокрых ветках голых деревьев.
Странно, что-то же вырвало ее из сна?
Растрепав пальцами короткие волосы, которые и без этой манипуляции
торчали в разные стороны, она опустила ноги на плетеный коврик ручной работы
и осмотрела комнату. Все было, как и всегда.
Она встала, одернув хлопковый топик и, не замечая, начала теребить
завязку пояса пижамных штанов. Колокольчики на браслете снова звякнули.
Может быть, это их звон разбудил ее? Но Наташа, казалось, уже настолько
привыкла к нему, снимая браслет только в ванной, что такое объяснение не
уняло непонятной тревоги, щекочущим узлом свернувшейся в животе.
Самовольно, пальцы правой руки скользнули по коже левого запястья,
ощупывая внутреннюю поверхность украшения. Эта процедура уже стала ее
навязчивой привычкой. А повтор подушечкой пальца изящной вязи рисунка
нескольких слов, выгравированных на обороте золота - обязательным ритуалом.
Глупо, конечно.
Наташа подошла к окну, невидящим взглядом обводя тихий и пустой двор, и
прислонилась щекой к холодному стеклу.
Внезапно ее глаза остановились на большом внедорожнике, которого Ната
никогда не видела здесь раньше.
Он стоял почти напротив ее окна, и не было никаких признаков, что в
машине кто-то находился.