"Владимир Городов. Круг Девятирога " - читать интересную книгу автора

что-то загудело как мощный трансформатор. Я оглянулся на звук и увидел, что
в нашу сторону плывет по воздуху боевая стрела - настоящее произведение
искусства. Вокруг древка спиралью извивалась мастерски нарисованная красная
змея. Тщательно подобранное серо-чёрное оперение упруго дрожало в потоках
воздуха, вращая древко, и казалось, что рептилия ползёт, ползёт, но всё
никак не может доползти до плоского стального наконечника, хищно сверкающего
в солнечных лучах. Двигаясь мимо лица нашего обидчика, стрела аккуратно
разрезала кончик его перебитого шнобеля, превратив в подобие утиного носика.
Я проследил дальнейшую траекторию её движения и с огорчением обнаружил, что
путь чудесного снаряда должен закончиться всё в той же сточной канаве. Это
показалось мне ужасно несправедливым, поэтому, когда стрела поравнялась со
мной, я обеими руками крепко ухватился за древко. Сила инерции оказалась
настолько велика, что стрела протащила меня пару шагов прежде, чем стать
послушной вещью в моих руках.
Оглянувшись, я увидел, что выражение лица громилы постепенно меняется с
нагло-запугивающего на офонаревшее. В воздухе перед ним медленно парило
множество красных шариков. А в начале улицы, в полусотне шагов от нас я
увидел и хозяина стрелы: в руках он держал лук, на тетиве которого уже
покоилась родная сестра той, которую я держал в руках. На великолепном
гнедом рике восседал могучий парнище с кудрями и бородой того же цвета. И
упряжь скакуна, и одежда всадника, выдержанные в красно-бордовых тонах, в
сочетании с рыжим создавали неповторимый эффект, особенно на фоне
начинающего багроветь вечернего неба.
Состояние боевого транса схлынуло так же внезапно, как и накатило.
Время пошло как обычно. Воздух огласился диким разъяренным воплем громилы,
мгновенно перешедшим в низкое растерянное "ы-ы-ы...", лишь только этот тип
обернулся в сторону стрелявшего. Видимо, рыжего всадника здесь хорошо знали,
потому что стюган тотчас же, зажав рукой раненое место и оставляя за собой
цепочку из красных точек, рысью бросился к двери, из которой только что на
нас вывалился. Захлопнув её изнутри, он заверещал оттуда так, что зазвенело
в ушах:
- Ой, соседушки-братушки! Ой, да что ж это такое деется! Да куды ж
бедняку-то податься! Это ж каждый, кто верхом, покалечить тебя безнаказанно
может! Ох, убью я его, убью! Убью, а опосля к Строгому Судье пойду да в
ножки паду! Да как увидит он меня, покалеченного, так не спасут обидчика и
золотые тимы, коих в кошельке у него не меряно! - при этом из хижины
доносились бряцающие звуки явно немирного характера. Рыжий всадник тронул
рика и, подъехав к нам, коротко бросил: "Держитесь за стремена!"
Тем временем, заслышав о золотых тимах, изо всех щелей начало выползать
местное население. Сказать, что их глаза лучились добротой, а в руках они
держали хлеб-соль, было бы, мягко говоря, преувеличением.
Теоретически, бежать, держась за стремя, намного легче. Практически же
я не успевал даже переставлять ноги, хотя рик и бежал лишь лёгкой трусцой.
Поэтому всю дорогу - несколько кварталов - я попросту провисел, держась за
стремя. В любое другое время я бы просто сверзился вниз, не удержав
собственного веса. Но ощущение опасности придавало сил, и я, вцепившись
клещом, болтался с левой стороны рика, в то время, как Асий занимался тем же
самым справа. Доехав до небольшой площади, всадник остановился.
- Всё. Сюда они не сунутся, - сказал он и спешился.
Мы тоже спешились, если, конечно, это слово можно применить в отношении