"Эд Горман. Финал всего этого " - читать интересную книгу автора

объяснил, как мне следует приготовиться к моему новому лицу.
Шестнадцать дней спустя я поглядел на себя в зеркало и с радостью
убедился, что более не существую. То есть прежний. Операция, диета, отсос
жира и краска для волос создали кого-то, кто должен был нравиться самым
разным женщинам - не то чтобы меня это прельщало, разумеется. Только одна
женщина что-то значила для меня, и, лежа в клинике, я думал только о ней и
строил планы, касавшиеся только ее. Я не собирался расходовать мою красоту
на любовные интрижки. Я собирался с ее помощью завоевать руку и сердце Эми
Тауэрс Карсон, женщины, которую любил со второго класса школы.


Прошло пять недель, прежде чем я ее увидел. Это время я провел,
осваиваясь в брокерской фирме, заключая некоторые контракты и привыкая
пользоваться новой телефонной связью, снабжавшей меня непрерывным анализом
биржевых курсов. Внушительно для небольшого городка в Огайо, где я вырос и
где влюбился в Эми.
Я извлекал немало удовольствия из встреч со старыми знакомыми. Они, за
редким исключением, не верили, когда я говорил, что я Роджер Дэй.
Некоторые даже смеялись, давая понять, что Роджер Дэй, что бы там с ним ни
произошло, никоим образом не мог обрести такую внешность.
Мои родители доживали свой век во Флориде, так что старый дом - белый в
колониальном стиле - был в полном моем распоряжении, и я приглашал туда
кое-каких дам, чтобы потренироваться. Поразительно, какую уверенность в
себе мое новое "я" подарило моему старому "я". Я считал само собой
разумеющимся, что мы кончим в постели, как и происходило буквально в
каждом случае. Одна даже прошептала, что влюбилась в меня. Я хотел
попросить ее записать это на пленку. Даже моя жена никогда не говорила,
что любит меня, во всяком случае, пот так прямо.
Эми вновь вошла в мою жизнь на танцах в загородном клубе за два вечера
до Дня Благодарения.
Я сидел за столиком и смотрел, как пары всех возрастов топчутся в
кругу. Масса вечерних платьев. Масса смокингов. И масса саксофонной музыки
оркестра из восьми человек на эстраде, единственном освещенном месте, а
все танцующие - в интимной алкогольной полутьме. Она все еще была красива,
то есть Эми, правда, не красотой юности, но той же царственной упрямой
красотой, и с той же миниатюрной безупречной фигурой, которая вдохновила
от десяти до двадцати тысяч моих юных меланхоличных эрекций. Я вновь
ощутил тот головокружительный школьный восторг, в равных долях слагающийся
из застенчивости, похоти и романтичной любви, который мог бы понять только
Ф.Скотт Фицджеральд - кстати, мой любимый писатель. В ее объятиях я обрету
смысл существования. Я ощущал это с тех пор, как начал провожать ее до
дома в дымные осенние дни в третьем, четвертом и пятом классах. И я ощутил
это теперь.
С ней был Рэнди. Уже давно ходили слухи, что между ними не все ладно и
их брак неминуемо распадется. Рэнди, бывший школьный кумир и футбольная
звезда своего колледжа, был также звездой среди местных предпринимателей в
восьмидесятые годы - специализировался он на постройке кооперативных
домов, но к концу десятилетия перестал преуспевать и, по слухам, начал
искать беспамятного утешения в виски и потаскухах.
Они по-прежнему выглядели, как идеальная романтическая пара, и когда