"Алла Гореликова. Корунд и саламандра ("Корона" #1) " - читать интересную книгу автора

слышу словно воочию: "Не могу больше мучиться неведением"... Юлия, как я
понимаю тебя! Видение еще не ушло окончательно, оставшись лишь новой
памятью. Я знаю, нужный момент придет сам, и придет быстро. Это, правда,
будет прямым ослушанием... но, видит Господь, я должен знать! Я решаюсь. -
Брат, нельзя ли раздобыть мне чего-нибудь съестного? Я знаю, это против
правил, но хоть пару сухарей?
- Конечно, - соглашается брат лекарь. - Не думай о правилах, сейчас они
не ко времени. Я принесу чего-нибудь, а пока выпей вот это.
Брат лекарь капает в чашку с водой темную, остро пахнущую настойку. Я
пью, и с каждым глотком в меня вливается странная усталая бодрость - словно
пришел с долгой прогулки, утомительной и приятной. Брат лекарь выходит, я
ставлю опустевшую чашку на стол и на ощупь прихватываю со стола брошку.
Видение накрывает меня почти сразу.

6. Ожье, гвардеец короля

- Как это так, Ожье? Что ты за мужчина, если позволяешь девице
ходатайствовать за тебя?
- Мой король, я... Юли?
- Ох, Ожье! Я не собиралась, я только рассказала Марготе! Так
получилось, Ожье...
Юлия, позабыв приказ держаться позади, делает несколько быстрых шагов к
Ожье, и король останавливает ее резким, почти грубым жестом:
- Гвардеец, с тобой говорю я!
- Мой король, - преклоняет колено гвардеец. - По праву вассалитета я
умоляю своего сюзерена даровать мне руку панночки Юлии, что стоит сейчас
рядом с вами, мой король, и готова подтвердить свою благосклонность к моей
смиренной просьбе.
- Ты просишь о неравном союзе, Ожье. Достойно ли простого гвардейца
искать руки дочери владетельного пана? Ее отец сочтет, что корыстный расчет
движет тобою.
- Потому и не пытался я просить пана Готвянского, потому и решился
молить о королевской милости. - Ожье опускает голову и тихо, вразрез со
строгой официальностью разговора, добавляет: - Люблю я Юлию, мой король.
- Любишь... - Кривая улыбка трогает губы короля. - Ты отцовское
проклятие на нее навлекаешь. А как вы жить будете? На твое жалованье
гвардейца?
- А разве не на него живу я вот уж седьмой год? Мой король, в столице
достаточно олухов, оттачивающих шпагу на ваших гвардейцах, и еще больше -
болванов, готовых заключать пари на исход схватки.
- Уж об этом-то я прекрасно знаю, - довольно ухмыляется король. И
гнусавит, довольно похоже передразнивая беглого аббата Витаса: - Ибо
безобразие сие творится с королевского попустительства.
- Тогда вы знаете и то, мой король, что ваши гвардейцы дорого берут за
уроки. Пока я могу держать в руках шпагу, семья моя не будет нуждаться.
- И ты, Юлия, согласна на такую жизнь? - резко спрашивает король.
- С Ожье - да! - решительно отвечает панночка Готвянская. И опускает
глаза, залившись жарким румянцем.
- Что ж... - Сочные губы короля Анри вновь кривит ухмылка. - В конце
концов, все вассалы равны пред сюзереном. Благословляю вас, дети мои, жить в