"М.Горький. Жизнь Клима Самгина. Часть 3." - читать интересную книгу автора

Разрешили, потом - стреляют! Что это значит? Что ты молчишь?
И она убежала, избавив Клима от обязанности говорить.
"Наверное, преувеличено", - соображал он, сидя и вслушиваясь в отрывистые
выкрики жены:
- Да, да... ужас!
Шаги людей на улице стали как будто быстрей. Самгин угнетенно вышел в
столовую, - и с этой минуты жизнь его надолго превратилась в сплошной
кошмар. На него наткнулся Кумов; мигая и приглаживая красными ладонями
волосы, он встряхивал головою, а волосы рассыпались снова, падая ему на
щеки.
- Без-зумие, - сквозь зубы сказал он, отходя к телефону, снял трубку и
приставил ее к щеке, ниже уха.
- Телефон же не работает! - крикнула Варвара.
- Я не верю, не верю, что Петербургом снова командует Германия, как это
было после Первого марта при Александре Третьем, - бормотал Кумов, глядя
на трубку.
- Никуда я вас не пущу, Кумов! Почему вы думаете, что он тоже пошел по
Никитской? И ведь не всех, кто шел по Никитской...
В столовую птицей влетела Любаша Сомова; за нею по полу тащился плед;
почти падая, она, как слепая, наткнулась на стол и, задыхаясь, пристукивая
кулаком, невероятно быстро заговорила:
- Туробоев убит... ранен, в больнице, на Страстном. Необходимо защищаться
- как же иначе? Надо устраивать санитарные пункты! Много раненых, убитых.
Послушайте, - вы тоже должны санитарный пункт! Конечно, будет восстание...
Эсеры на Прохоровской мануфактуре...
Варвара грубо и даже как будто озлобленно перебивала ее вопросами. Вошла
Анфимьевна и молча начала раздевать Любашу, а та вырывалась из ее рук,
вскрикивая:
- Оставьте! Я сейчас уйду... Ах, боже мой, да оставьте же...
- Никаких пунктов! - горячо шепнула Варвара в ухо мужа. - Ни за что! Я -
не могу, не допущу...
Подпрыгивая, точно стараясь вскочить на стол, Любаша торопливо кричала:
- Гогины уже организуют пункт, и надо просить Лютова, Клим! У него -
пустой дом. И там такой участок, там - необходимо! Иди к нему, Клим. Иди
сейчас же...
- Да, да, иди, Клим, - убедительно повторила Варвара, под сердитый крик
Сомовой:
- Отдайте мне кофту и плед!
- Ну - куда, куда ты пойдешь? - говорила Анфимьевна, почему-то басом, но
Любаша, стукнув по столу кулачком, похожим на булку "розан", крикнула на
нее:
- Вы ничего не понимаете! Вы... рыба! За Алексеем Гогиным гнались
какие-то... стреляли...
Анфимьевна увела Любашу, Варвара снова зашептала мужу:
- Ты иди, уговори Лютова, он человек с положением, а у нас - нет,
благодарю!
Самгин пошел одеваться, не потому, что считал нужными санитарные пункты,
но для того, чтоб уйти из дома, собраться с мыслями. Он чувствовал себя
ошеломленным, обманутым и не хотел верить в то, что слышал. Но, видимо,
все-таки случилось что-то безобразное и как бы направленное лично против