"Джо Горес. Время хищников " - читать интересную книгу автора

над ней, железных пальцев, сжавших ее грудь. А когда она закричала от боли,
он вошел в нее. Двадцать минут, они оба взмокли. Да уж, какое здесь
разглядывание потолка. Потом он прижался мокрым лицом к ее шее, заставив
отвернуть голову, и, кончив, впился зубами в правое плечо.
И ничего бы не произошло, если б она получила передышку. Но Рик,
возбужденный этим животным, скачущим на ней, тотчас овладел ею вновь.
Паула осторожно вытерла загорелое, прекрасное тело огромным махровым
полотенцем, осторожно промокая синяки, затем, обнаженная, подошла к
лестнице, прислушалась, словно ребенок, испугавшийся, что родители оставили
его. Существует ли более ужасное чувство, чем детский страх? Да. Осознание
того, что ты предал сам себя. Тут уж не остается никакой надежды.
10.39. В спальне она расчесала волосы, надела самую прозрачную из
ночных рубашек, сверху - светло-голубой пеньюар с ленточками,
завязывающимися у шеи. Села к туалетному столику, чтобы тщательно
накраситься. Тени, тушь для ресниц, помада. Аккуратно, неторопливо.
Курт, хотя бы в этот раз оставь студентов и приезжай домой пораньше.
Объясни, постарайся убедить, что моей вины в этом нет.
Она покрутила головой, оценивая результат. С губами, конечно, пришлось
повозиться, но порезы и укусы были внутри, а помада уменьшила припухлость.
На левую руку она надела украшенные драгоценными камнями часики, подарок
Курта на ее тридцатилетие, полюбовалась сверканием камней на фоне загорелой
кожи. 11.00.
Все еще сидя за столиком, закурила, понимая неестественность своего
спокойствия, обусловленного частично шоком, а частично той пропастью, что
открылась в ее душе.
11.06. Извини, Курт, дорогой. Уже поздно. Слишком поздно.
Она написала предсмертное послание с классической ссылкой, которую,
несомненно, оценит Курт, и липкой лентой прикрепила его к зеркалу. Прошла к
аптечке в ванной, вернулась в спальню, перечитала написанное. Вроде бы
придраться не к чему. Поторопись, сказала она себе, пора.
Пора. Она бы сдержала сексуальное возбуждение, вызванное в ней этим
дикарем, если бы все прекратилось. Если б ее оставили в покое. Но Рик
овладел ею. Тотчас же.
И она достигла-таки оргазма.
За четырнадцать лет супружеской жизни она ни разу не испытывала
оргазма. Банда подростков добилась успеха там, где провалился Курт, где не
помогли свечи и стихи. В жестокости животного совокупления она поднялась на
вершину блаженства. Вот, значит, какое чудовище притаилось в глубине души
Паулы Холстид, чтобы выглянуть оттуда, сверкнув злобными глазками? Вот,
значит, какая извращенная у нее натура.
Паула содрогнулась от отвращения.
Она положила правую руку на колено, ладонью вверх, а левой рукой,
держащей бритву, хладнокровно провела по запястью, почувствовав разве что
легкий укол. Уронила бритву, сбросила руку с колена, чтобы легче вытекала
кровь. Застыла перед зеркалом, наблюдая, как медленно бледнеет лицо. Извини,
Курт, дорогой. По крайней мере, ты не узнаешь, что с тобой мне пришлось
имитировать оргазм, а вот...
Она упала лицом на стекло, лежащее на туалетном столике, сбросив с него
баночку крема для рук. Баночка упала на ковер и подкатилась к уже
безжизненным пальцам ее левой руки.