"Галина Гордиенко. Столичная штучка" - читать интересную книгу автора

Она мягко оттолкнула остолбеневшую соседку в сторону, вытянула из-под
миски стопку крошечных полиэтиленовых пакетиков и деловито спросила:
- Сколько тебе?
Кудрявая девочка попыталась что-то сказать, но лишь немо пошевелила
губами. Старушка с досадой покосилась на нее:
- Да шо с тобой, доню? Голову напекло?
Рита усмехнулась и велела:
- Мне всю миску, пожалуйста! Я друзей хочу угостить.
- Добре, - закивала старушка, шустро пересыпая клубнику в большой
пакет. - Мед, не ягода. И всего-то за десять гривен!
Оксана встревожено смотрела на сверстницу-продавщицу, теперь она
побледнела. Да так сильно, что веснушки на худеньком личике казались
черными, а пухлые, совсем еще детские губы - синими. Расширившиеся зрачки
заняли всю радужку, в глазах стоял ужас.
"Да что с ней? - растерянно подумала Оксана. - Таращится, будто мы с
Риткой ее грабим!"
Впрочем, Рита, видимо, не замечала состояния юной продавщицы. Взяла у
старушки пакет и небрежно бросила в пустую миску мятую бумажку в десять
гривен. Потом кивнула Оксане:
- Пошли?
Ошеломленная Оксана послушно повернула за Ритой к пляжу. Она совершенно
забыла о семечках и черешне. А у самой лестницы обернулась, нашла взглядом
необычную продавщицу, и ее брови удивленно приподнялись: девочка сидела на
каменном бордюре и, кажется, плакала.
Но почему?!


Глава 4

Несчастный случай

Черешню Леся продавать не стала. Просто высыпала оставшиеся ягоды в
пакет и отдала милой, скромно одетой женщине с забавными
мальчишками-погодками. Тощие, вихрастые и беззубые, они смотрелись
двойниками Маши с Дашей.
Мальчишки радостно повизгивали, вытягивая из пакета крупные сочные
ягоды, женщина смущенно благодарила, а Леся уже неслась вверх по лестнице,
перепрыгивая сразу через две ступеньки. Спускавшиеся к морю курортники
невольно оборачивались ей вслед: девочка бурно рыдала.
Больше всего на свете Лесе хотелось умереть: ее никогда так не унижали.
Никогда!
Леся вспоминала надменное лицо троюродной сестры, ее презрительный
взгляд, брошенную в миску мятую купюру - будто нищей милостыню подала - и
сердце мучительно сжималось, а дыхание перехватывало от обиды.
- Какое право она имела ТАК на меня смотреть, - лихорадочно шептала
Леся, сглатывая горькие, соленые слезы. - Словно на ничтожество! Сделала
вид, что мы не знакомы. А ведь...
Леся поймала любопытный, сочувствующий взгляд немолодой женщины и
нырнула под поручень, подальше от всех. Отбежала от лестницы и бессильно
упала в сухую, давно выгоревшую траву.