"Евгений Гордеев (Voland). Возлюби ближнего..." - читать интересную книгу автора

Травит жизнь колбасой гнилой,
Я пока облююсь, а значит,
Позже двинусь своей тропой.


- Это я Есенину написал, - смущенно сообщил Иисус глядя на Бугая,
который пребывал где-то далеко, может быть в родной Рязани, а может быть и
еще дальше, в закоулках своей души. Бугай зашевелился, глаза его ожили.
- Слушай, да тебе напрочь, по моему, голову снесло. Тебя здесь бьют,
превращают в скота, издеваются, а ты стихи пишешь? Похоже, ты все-таки
облюбовал себе место в этом мире, ты влез на очень высокую тучу и там
устроил себе убежище. Смотришь вниз на все, и поплевываешь. Тебе не
страшно там одному? Ведь гуртом оно всегда надежнее. Да и шансов выжить
побольше.
- Мне нет, - ответил, едва усмехаясь Иисус, - а как же ты?
Иисус сидел на табуретке в палатке и смотрел телевизор. Шла передача
"Служу Советскому Союзу", или как ее еще называли, "В гостях у сказки".
Дяди с большими звездами кому-то, видимо репортеру, доказывали, что
дедовщина в армии изжита полностью. В Афгане погибают ребята только по
своей вине и из-за невнимательности и расхлябанности командиров. А
солдатская взаимовыручка всегда есть, была и будет.. Ненависть душила
Иисуса, тот мир, что показывали по телевизору, стал чужим. Уже не хотелось
снова к этим дядям. К этой серой толпе в школьных костюмах , привыкших
выполнять все по приказу, по указке. За те несколько дней, что он пробыл
на точке, ему стало казаться, что он стал ужасно старым.
Следующее утро началось с внезапно раздавшейся автоматной очереди в
одной из палаток. Все кинулись на улицу и увидели, как от палатки, где жил
Цыпа, разбегаются старослужащие. Не понимая , что случилось, начали
выспрашивать у убегающих. Случилось то, что должно было случиться, по
крайней мере, не исключалась такая возможность. Доведенный до отчаяния
Цыпа, вечными тычками, мордобитием, просто взял автомат и пристрелил
главного своего мучителя - Гаджихана. Прошло пять минут. Из палатки Цыпа
не выходил, Кента как на зло на точке не было. Из старослужащих никто
соваться в палатку не хотел, да и вообще, старались отойти подальше.
Начались разговоры, что нужно послать к нему молодых, пусть они его там
заговорят и свяжут. Ведь не будет же он стрелять в своих одногодков. За
всем происходящим с интересом наблюдал Бугай. Молча докурив сигарету, он
выплюнул окурок на землю, растоптал его, так же молча, обычной походкой
направился к палатке, где находился Цыпа. Все замерли в ожидании следующей
очереди. Бугая не было не больше 10 минут. После чего, он показался из
палатки. Он и Цыпа. В одной руке Бугай нес цыпин автомат, другой
поддерживал еле идущего, плачущего Цыпу. Похоже что Цыпа находился в шоке,
и с трудом понимал, что произошло. Вернулся Кент, уставшим голосом
приказал взять Цыпу под арест. Бугай с жалостью посмотрел в последний раз
на Цыпу, проговорил:
- Дурак, были способы лучше, надо было просто подумать. Что ж , каждому
свое. Теперь держись, - легонько ткнул его кулаком в щеку и тяжело
вздохнув, пошел в свою палатку.
Вечером Цыпу увезли на БТРе.
Прошел месяц, как молодые приехали на точку. Иисуса и Кита в конце