"Овидий Горчаков. Та геройская быль не забыта, жива..." - читать интересную книгу автора

- Ларисочка! - выдавила, часто дыша, Нора. - Ползи к сараю. Я сама...
Сарай был недалеко, метрах в двадцати, но пули, жужжа, взвизгивая, все
гуще ложились рядом. Одна из пуль сбила с Норы шапку-ушанку.
- Володя! Володя!.. - стонала Лариса.
Она не хотела уходить. Прикрыв одной рукой рану, другой она тащила
раненого за воротник шинели. По распаленному лицу ее струился пот.
- Володя! Володя!..
На снегу, откинув правую руку с зажатым в ней пистолетом ТТ, недвижно
раскинулся политрук Иванцов, рядом с ним лежал ничком боец с изрешеченной,
вспухшей кровавыми дырами шинелью. Над опаленными пробоинами вился легкий
парок.
По улице, паля из пушки, двигался немецкий танк. Лариса увидела его,
вытащила из кармана слишком большой для нее шинели зеленую гранату, вставила
в нее длинный золотистый запал.
- Лариса! - истошно крикнула Нора, но Лариса уже пошла навстречу танку.
За Володю, за себя, за расстрелянные мечты!..
Нора слышала, как взорвались две гранаты, но танк пошел дальше. А
Лариса, размазывая на лице слезы, пот и кровь, хромая, вышла из-за избы и,
застонав, повалилась в снег...

Из воспоминаний Норы Смирновой, ветерана в/ч 9903

"Наши отошли. На поле тут и там лежали раненые. Из-за избы вышли двое
немецких солдат. К винтовкам примкнуты широкие штыки. Они шли к нам,
пристреливая раненых, добивая их окровавленными штыками. Вот проткнули
штыком тяжело раненного Володю Шавырина. Я уткнулась лицом в снег, но уши
сверлили предсмертные крики моих товарищей. Каждую минуту ожидала я удара
штыком между лопаток. Немец пинком перевернул меня навзничь...
Немного владея немецким, я назвалась медсестрой, и гитлеровцы не стали
меня убивать, объявили военнопленной. Вскоре они угнали меня на Запад. Для
меня начались долгие, невыносимо тяжкие годы плена. Как часто я завидовала
потом Ларисе. Только Победа вызволила меня из неволи, из неметчины. Домой я
вернулась в ту незабываемую победную весну!"

Бывший начальник разведки в отряде Радцева лейтенант Яков Алексеевич
Семкин, ныне подполковник запаса, вспоминает, что деревня Попково была
определена как место дневки не Радцевым, а разведотделом штаба 10-й армии. О
близости немецкой деблокирующей группировки Радцев ничего не знал. При
подходе к Попково отряд был обстрелян из пулемета. Потерь не было. Семкин
выслал в Попково разведку. Возвратившись, разведчики доложили лейтенанту,
что в деревне располагается красноармейская авторота, противник не
обнаружен. Радцев лично распределил отряды по домам, приказал организовать
охрану и наблюдение и пошел искать телефон, чтобы доложить штабарму о
прибытии в Попково.
- Накорми своих ребят. Пусть отдыхают, но не раздеваются, - сказал он
Семкину.
Лейтенант со своим разведвзводом занял три избы почти на самом краю
села, у мостика через замерзший ручей. Только сели завтракать, как за окнами
поднялась стрельба. Стреляли у церкви. Глянул в окно - по улице мчится
немецкий танк.