"Овидий Горчаков. Прыжок через фронт" - читать интересную книгу автора

С "викингами" нам предстояло встретиться, что называется, лицом к лицу.
Наши пилоты нервничали.
- Партизаны - народ, знамо дело, геройский, однако они мало смыслят в
наших воздушных делах, говорили они, тыча в микроскопическое пятнышко на
полетной карте. - Что за пятачок они там подобрали. Болото, кусты...
Открытых подходов нет. Нет твердого грунта. Врежемся - ни винтиков, ни
костей не соберем на таком "столе"! Там черт ноги переломает! И трава
мокрая - не от дождя, так от росы. Прокатимся, как на коньках, и амба! Не
удержат тормоза...
- Но ведь посадочный пробег у ваших "воздушных мотоциклов" совсем
небольшой! - понаторев в авиационных делах, льстиво утешали мы бывалых
пилотов. - Сто метров! И ночи в мае уже такие светлые...
- Какие там светлые! Кругом грозовой фронт.
В непогоду, объяснили нам, плохо, а в чересчур светлую ночь лететь тоже
опасно: район Ковеля особенно густо насыщен немецкой зенитной артиллерией.
Капитан Африкант Платонович Ерофеевский после участия в дерзком дневном
полете со звеном "уточек" на Ковель рассказывал:
- Там у них, у подлецов, дальнобойные 88-миллиметровые зенитки, 22- и
37-миллиметровые автоматические пушки, счетверенные пулеметы... А авиацию
свою немцы с каждым днем на нашем участке усиливают!.. Большие аэродромы у
них тут в Бресте, Демблине, Люблине. Эх, мне бы мой "ястребок" сюда! А то
летаю на кофейной мельнице! Последний раз мой механик заклеил на ней
двенадцать пробоин перкалевыми заплатами..
Карие глаза Африканта наполнились грустью. Именно из жарких рассказов
Африканта Платоновича узнал я нехитрый словарь летного жаргона.
"Юнкерс-87" - "лапоть" или "лаптежник", "Мессершмитт-109" - "мессер",
"худой" или "шмитт", "Фокке-Вульф-190" - "фоккер" или "фока". Только
постигнув этот язык наших соколов, стал я понимать то леденящие, то
зажигающие кровь рассказы о скоротечных воздушных боях. На наших
героев-летчиков мы вполне могли положиться. Взять, к примеру, моего славного
Африканта. В "Огоньке" военного времени я нашел такую его характеристику под
фотографией бравого усача:
"Тысяча пятьдесят восемь ночных боевых вылетов на бомбометание и сорок
разведывательных полетов совершил Герой Советского Союза А. П. Ерофеевский.
Бесстрашно наносит он удары по крупным объектам противника, важнейшим
коммуникациям и жизненно важным центрам врага. По орудийным вспышкам, едва
различимым теням и еще каким-то одному ему известным признакам он
безошибочно "читает землю". "Не в бровь, а в глаз бьет Ерофеевский врага", -
говорят о нем боевые товарищи..."
Сокол, да и только! Тысяча пятьдесят восемь ночных вылетов. Это еще
летом сорок четвертого. Это, считай, по одному боевому вылету ежедневно в
течение почти трех лет. Сколько еще вылетов сделал он за оставшийся год
войны!..
Вот какие орлы летали на "небесных тихоходах"! Правда, Африкант
Платонович почему-то не стал нашим пилотом. Однако командир авиационного
полка выделил нам самых опытных, самых мужественных своих летчиков, с самой
высокой техникой ночного пилотирования, с опытом посадки на партизанских
площадках за линией фронта. В полку тоже знали, что речь идет о важном
правительственном задании.
И капитан Ерофеевский и все летчики этого полка - они громко именовали