"Валерий Горбань. После бала" - читать интересную книгу автора

приберегаемые для особых случаев. Пока закипал чайник, она успела привести
себя в порядок, переодеться, и теперь румянец, появившийся на ее щеках от
свежего ноябрьского ветерка, постепенно вытеснялся легкой краской смущения.
Аслан, с того момента, как она вошла в комнату, не отрывал от нее глаз, в
глубине которых снова разгорались так запомнившиеся ей тяжелые огоньки
сумасшедшей страсти. Тем не менее, разговор шел веселый, вспоминали школу,
друзей.
Ахмед, сидевший между Асланом и Натальей Николаевной, за весь вечер
практически не проронил ни слова и только с каким-то ироническим интересом
прислушивался к беседе, переводя глаза с одного ее участника на другого.
Наталья Николаевна, подложив под спину подушки и полулежа на стареньком
в веселеньких цветочках диване, стала расспрашивать Аслана, как поживают его
старики. Спросила и о жене.
- Вы ее знаете, - с мягкой улыбкой ответил Аслан, - она из нашей школы.
Когда мы заканчивали десятый, она в седьмом "Б" училась. Лейла Арсанова,
помните? Хорошая жена из нее получилась, послушная. Сына вот родила.
Надеюсь, и второй сын будет. Настоящие чеченцы вырастут, свободные, с чистой
кровью.
- Странно ты рассуждаешь, - удивленно сказала Наталья Николаевна, - а
что, у других кровь нечистая? Твой друг Магомед на Ирочке Сильверстовой
женился, разве плохая семья? А как сам за Людмилей ухаживал? - и она улыбкой
смягчила прозвучавшую в голосе укоризну.
- Я нормально рассуждаю. Прав был мой отец, когда говорил, что жениться
надо только на своих. Что придет время, когда русские девки и так все наши
будут. Они ведь только для развлечений годятся. Танцевать, мужчин ублажать.
Вы ведь все по крови своей - проститутки. Так, Людмила?
На комнату обрушилась тишина.
Наталья Николаевна побелевшими губами пыталась схватить хотя бы глоток
воздуха. А Людмила, как загипнотизированная, не могла оторвать взгляд от
глаз Аслана. Как в голливудском триллере, из человеческой оболочки выдирался
на свет страшный инопланетный хищник с пустыми зрачками. Убийца, не имеющий
ничего общего с человеческой жизнью, с понятиями гуманизма и нравственности.
Знающий только свои желания и инстинкты. Чудовище, для которого теплая алая
кровь земных разумных существ была всего лишь питательной субстанцией для
воспроизводства себе подобных.
- Аслан! - Наконец сумела выговорить Людмила Николаевна, - что ты такое
говоришь. Как тебе не стыдно?! Ведь ты же - наш гость!
- Это вы здесь гости. Незваные гости, - вдруг нарушил свое молчание
Ахмед, - а мы у себя дома. И хватит нас поучать, училка. Аслан, кончай этот
цирк, а то времени мало. Давай, трахай свою гордячку. Да и мне уже хочется.
- Так сразу? - по-прежнему улыбаясь, отозвался тот, - нет, пусть она
сначала нам потанцует. Ты знаешь, как она хорошо танцует? Только ей платье
всегда мешает. А сейчас не будет мешать. Она нам голая потанцует. Порадуешь
старого друга, Люся?
Людмила, белая, как полотно, поднялась со своего места и стала медленно
отступать к выходу из квартиры. Аслан вскочил, чтобы преградить путь.
Наталья Николаевна, чувствуя, как черные клещи сжимают ее и без того
истерзанное сердце, из последних сил рванулась к нему, пытаясь ухватить за
одежду, задержать, остановить... Ахмед, не вставая со стула, легкой
подсечкой сбил ее с ног и каблуком армейского ботинка ударил по кадыку