"Елена Горбачевская. Подумаешь, какие-то шарики..." - читать интересную книгу автора

в котел. Только цепь сверкнула. У Драдзикодоры при виде этого даже сердце
екнуло. Но недаром ходят легенды о кошачьей живучести и гибкости. Где-то на
полдороги он извернулся и ухитрился вцепиться своими когтями в плечо мастера,
не переставая истошно вопить. Чем, разумеется, напугал его до полусмерти, а
заодно и помощника. Вопя с перепугу не хуже кошатины, ослепленный внезапной
болью, а потому ничего не соображающий, мастер со всего маху заехал только что
изготовленным сосудом по стене, расколотив его вдребезги, а трубой, отскочившей
от стены, заодно влепил как следует своему помощнику между глаз. Тот, высказав
в одной фразе самые сочные и цветистые выражения родного языка, схватил лопату
и, не разобрав, с кем он, собственно говоря, воюет, засветил промеж лопаток
шефу.
Ну, с этого мгновения пошла совсем другая разборка. Начисто забыв о
мяукающей причине переполоха, мастер с подмастерьем серьезно занялись
выяснением отношений, пуская в ход познания родной лексики, кулаки, головы и
прочие тяжелые предметы.
А кот, заблаговременно отцепившийся от рукава человека, очухался и
понял, что находится как раз в том самом ящике, из которого черпал лопатой
подмастерье. Теперь уже яркий свет от чана не слепил его чувствительные глаза,
люди разбирались между собой и не мешали, и можно было совершенно спокойно
исследовать содержимое ящика. Которое оказалось самым обыкновенным песком.
Крупным и почти что белым. Кот его и лапкой трогал, и нюхал - песок как песок.
Правда, довольно чистый. Наконец, он получил сигнал от колдуньи, что для нее
уже достаточно информации, сделал в песок то дело, которое обычно котики туда и
делают, тщательно загреб лапками и отправился восвояси, не забыв окинуть
презрительным взглядом людей, которые с энергией, достойной лучшего применения,
продолжали мутузить друг дружку.


* * *
Сказать, что Драдзикодора была довольна, так это равносильно тому,
что вообще промолчать. Уже несколько сот лет она не испытывала такого подъема.
Весна, конечно, тоже сыграла свою роль, но за долгую жизнь колдуньи весна
приходила столько раз, что она давно перестала обращать на нее внимание. А тут
вроде бы впервые за несколько столетий заметила, как распускаются листья, как
поляны и обочины дорог покрываются желтым ковром цветущих одуванчиков, как
начинают обустраиваться прилетевшие с юга скворцы. И вместе с самой природой
радовалась Драдзикодора приходу тепла, предвкушая отступление болезней и
возможность внести разнообразие в свое унылое существование. И ее порядком
изношенный организм, казалось, оживал вместе с самой природой. Прошло совсем
немного времени, но радикулит стал потихоньку отпускать, и старуха уже смогла
совершать небольшие экскурсии. Правда, пешим порядком, потому как управление
старым и потому капризным помелом требовало определенных усилий и гибкости
позвоночника. Но все равно она была довольна. Разумеется, при ее памяти было
совершенно неудивительно, что она не помнила, когда в последний раз испытывала
такой восторг, такую радость по поводу всего лишь наступления весны, но это и
не было важно. Драдзикодора дышала полной грудью, и порой даже казалось, что
распрямляется ее ссутуленная спина, разглаживаются глубокие борозды морщин на
пергаментном лице. И даже необходимость снова заниматься ненавистным
огородничеством не могла омрачить этой радости.
Только вот кот не мог найти себе места. Не шла из головы