"Елена Горбачевская. Не имей сто рублей..." - читать интересную книгу автора

сидящим в ней мужичком в холщовых штанах и такой же рубахе я увидела лишь
спустя некоторое время, когда понурая чалая лошадка, медленно переступая
разбитыми копытами, вывезла ее вперед. "Н-но-о!" - повторил мужичок и огрел
конягу кнутом. Правда, без какого либо заметного результата. Так же уныло и
безразлично она продолжала плестись вперед, в сторону церквушки. Похоже, что не
только я себя не видела. Они, мужик с лошадью, тоже меня не заметили, хотя
проехали не более, чем в метре. Точно так же на меня не реагировали и другие
"местные" - собаки, гуси. То есть я вроде бы и была в этом странном месте, а
вроде бы меня и не было. Словно подглядывала откуда-то.
Полный бред!
А между тем деревня, так неожиданно представшая моим глазам, жила
своей спокойной и неторопливой жизнью. Бегали и грызли зеленоватые яблоки
детишки, невероятно чумазые и облаченные в длинные замызганные рубашки. Вдалеке
о чем-то переговаривались женщины, завязанные платками по самые брови. Молодая,
довольно симпатичная девушка шла за водой, и на ее коромысле весело
поскрипывали огромные деревянные ведра. Поравнявшись с женщинами, она вежливо
поздоровалась, поклонилась.
- Марыя! Калi ўжо Андрэй да цябе сватоў засылаць будзе??
Девушка только отмахнулась и ускорила шаги.
Андрей? Мария? Неужели это - та самая легенда? Мама дорогая, что же
такое происходит!
Я так и не успела прийти к каким-нибудь определенным выводам, как
действительно что-то стало происходить. То есть я оставалась неподвижной, как
соляной столб, а вся картинка словно стала смещаться относительно меня. Дорога
мчалась навстречу, будто я на чем-то ехала по ней с приличной скоростью,
поднимая при этом тучи пыли. Пыль взметнулась таким вихрем, что на несколько
секунд или часов, сложно сказать, вообще ничего не стало видно. Уши снова
заложило ватой, и будто из глубокого подземелья, сквозь свист ветра и вой,
донеслось: "Осторожно! Двери закрываются! Следующая станция..." А название
потонуло в свисте и конском топоте. Когда туча пыли рассеялась, точнее, ее
снесло в сторону ветерком, я увидела уже совсем другое место.
Возле излучины реки на лугу паслись коровы. Прямо реклама молока
"Домик в деревне". Или новозеландского сыра, который катается в масле. А вдоль
дороги сплошной стеной стояла пыль, поднятая копытами многочисленных лошадей.
Их мерный топот гулко разносился по окрестностям. Человек сорок всадников, не
меньше, куда-то явно спешили.
Впереди всех, спесиво подбоченясь, ехал препротивный жирный тип с
брезгливо оттопыренной нижней губой. Правда, одет он был значительно роскошнее
своих молодых и плечистых спутников. Несмотря на теплую погоду (судя по тому,
как были одеты жители деревни, сама я таких нюансов не ощущала), на нем была
отороченная мехом шапка, расшитые сапоги, кафтан или как там такая одежда
называется, не знаю, и яркие, попугайского цвета шелковые штаны. А уж золота
навешано было столько, что любой новый русский изошел бы при виде такой
"красоты" черной завистью. Наверное, топиться удобно. Камень на шею привязывать
не нужно.
- Вось кат паганы, трасца яму i халерыя ў бок! - раздалось прямо у
меня над ухом. От неожиданности я даже подпрыгнула, а невидимый голос продолжал
возмущаться. - Не iнакш, як па Марыю паехаў, гад паўзучы!?
Разумеется, рассмотреть говорившего я не могла. Только и оставалось
пялится на панскую кавалькаду. Зато теперь у меня уже не было сомнений, что