"Елена Горбачевская. Не имей сто рублей..." - читать интересную книгу автора

Одно из них находилось на другой стороне планеты. Как и каждое из их
племени, оно нуждалось для своей жизнедеятельности в большом количестве
жидкости. Он сам находился рядом с не очень большим резервуаром, а тот его
родственник располагался прямо в огромном скопище первобытной жидкости,
отличной по химическому составу от той, рядом с которой был он сам. Местные
разумные называли это словом "океан", как будто оно могло передать сущность
этой древней стихии. И также, как и он сам, его родич был подвержен различным
опасностям, угрожающим существованию его физической оболочки. И тогда он
активизировался во всей мощи древнего существа, подчиняя себе пространство и
время. Диктовал окружающей природе свои собственные законы, наводил страх и
ужас на местных разумных, которые своим незрелым умом не могли понять
взаимосвязи явлений. Как же они называли это место в океане? Он вспомнил:
Бермудский треугольник...

22. Перед смертью не надышишься.

И потянулись дни, похожие один на другой. Странное существование.
Вне времени, без какой-либо маломальской определенности. Зато с кучей
разнообразных сложностей.
Первая сложность состояла в добыче пропитания. Нет, с финансовой
стороны все обстояло вполне благоприятно. Благодаря Санькиным причудам и
Сережиной находчивости. То есть мы с мужем более-менее регулярно обходили
немногочисленные в ту пору обменные пункты, стараясь не слишком часто
повторяться, и меняли "зубров" на доллары. Или на марки, без разницы. А
сложность состояла в том, что за годы расцвета предпринимательства и спекуляции
мы абсолютно забыли свои навыки в "доставании" самого необходимого, полностью
"потеряли форму". Так что приходилось учиться заново стоять в очередях,
скандалить, бегать по всему городу в безуспешных поисках пищи. При этом всегда
существовали нормы отпуска "в одни руки", и просто так прикупить лишний
килограммчик колбасы было невозможно. К тому же мы не знали, сколько еще
времени продлится наш вынужденный простой, все надеялись, что Саня вот-вот
поправится, и мы отправимся обратно, а потому не особенно запасались провизией
впрок. А он, только упала температура, начал жутко кашлять. Приходилось снова
рисковать и оставаться дома. А значит, снова бегать взад-вперед по магазинам.
Вторая сложность состояла в том, что за десятилетия оседлого
проживания в Минске мы обросли довольно обширным кругом знакомств. Которого
сейчас следовало избегать, словно чумы. Самое главное было не попасться на
глаза собственным родителям, которые были уверены, что мы все трое находимся в
Смоленске.
Однажды так чуть не случилось. Мы с Сережей бродили по рынку, и
вдруг он увидел вдалеке моих маму и папу. Моложе на пять лет, а, следовательно,
на столько же здоровее и крепче, они выбирали овощи, о чем-то оживленно
переговариваясь. У меня даже сердце защемило.
И все-таки одной встречи нам избежать не удалось.
Естественно, это была Женька, моя одноклассница. Все правильно, мы
даже пива с ней попили. Теперь странность ее поведения в нашем, 1997-м году,
уже не вызывала удивления. Бояться каких-то парадоксов было нечего, все
произошедшее уже произошло, а с Женькой мы виделись раз лет в сто, так что
болтали обо всякой ерунде с полнейшим удовольствием.
И только после встречи с Женькой мы поняли, насколько стосковались